Виктор Некрас - Ржавые листья

— Кметь.

— Чей кметь?

— Княжий кметь, из младшей дружины. Некрас Волчар, сын Волчьего Хвоста.

— Чей?! — изумлению отца не было предела. — Чей сын?

Чародей побледнел так, что Зоряна на миг испугалась.

— Волчьего Хвоста.

Прозор помотал головой.

— Так не бывает, — прошептал он. Надолго задумался, наконец сказал. — Скажи ему, что мне надо его видеть. Его одного, поняла?!

И, не дожидаясь ответа, затопотал по ступеням крыльца. Вот так он всегда с дочерью и говорил.

Зоряна несколько мгновений смотрела ему вслед, потом пожала плечами и снова вернулась к мокрому и тяжёлому белью. Петь ей больше не хотелось.

На сей раз сзади подошли неслышно. Кто-то мягко положил ей руку на плечо. Девушка рывком стряхнула руку и гневно обернулась. Но гнев вмиг прошёл.

— Некрас?! Ты чего это, как тать?

— Не как тать, а как волк, — поправил её кметь, обнимая за плечи. — Здравствуй, лада моя.

— Ты чего?! — возмущённо высвободилась Зоряна. — Люди ж увидят. Да и отец дома.

— О как, — ничуть не смутясь, сказал Волчар, но девушку выпустил. — Ну, коли отец дома…

— Вот кстати… он тебя просил зайти, коль придёшь.

— Меня?! — изумился Некрас. — Зачем?

— Не знаю… — тоже озадачилась Зоряна. — Странный он какой-то был, когда говорил. Всё выспрашивал, кто ты, да чей ты…

Волчар несколько мгновений подумал, покивал головой.

— Ладно. Дома он, говоришь? Пойду.

И легко взбежал по ступеням. Уже от самой двери обернулся:

— Ты на беседы сегодня приходи. Парни чего-то новое умышляют, я сей час на Подоле двоих видел. Говорят, будет весело.

Хлопнул дверью.

Зоряна слегка задумалась. Весело будет? Может быть. Невольно она вспомнила, как они познакомились с сыном Волчьего Хвоста. Тогда, на Масленицу, парни решили полезть за смолой к смолокуру Поздею, про которого говорили, что у него самые злые на Подоле собаки. Смолу кто-то придумал замотать в солому, чтобы Масленица лучше горела.

Стылые весенние улицы дышали сыростью, а от Днепра тянуло холодом. Четверо медленно крались вдоль высокого заплота. Где у Поздея склад смолы знали все.

Вообще-то, смолы гораздо проще и безопаснее было бы собрать и натопить самим, да вот беда — не хватало времени. Масленица-то уже завтра, а хорошая мысля, как говорят, приходит опосля. Про смолу додумались только полчаса назад. Просить у Поздея бесполезно — у этого крохобора зимой снега не выпросишь, а стащить у хозяина самых злых на Подоле собак сама молодецкая честь велела.

Волчар затесался в это дело не случайно — он хоть и с Боричева взвоза, да только вырос на Подоле, и средь подольских парней друзей у него было немало. Двое его друзей по жребию попали в число похитителей смолы. А четвёртой, к общему удивлению, оказалась девушка. Зоряна.

— Ты-то чего жребий полезла тянуть? — нелюбезно спросил Некрас, когда они подошли к заплоту Поздея.

Зоряна только пожала плечами. Она и сама не знала, чего её понесло тянуть бересто из шапки. А только потом коли жребий поиначишь, так удачи в деле не будет. Пришлось парням её с собой взять.

— Тихо вы! — прошипел от самого заплота вожак. — Идите вон к стае. Ваше дело — собак отвлекать.

Край соломенной кровли стаи нависал над заплотом. Некрас осторожно сунул руку под кровлю и зашуршал соломой. Собаки отозвались ленивым — пока ленивым — брехом. Некрас зарычал на звериный лад.

Это для человека любое звериное рычание одинаково, хоть собачье, хоть волчье, хоть медвежье. Ведуны же знают, как отличить волка от собаки по рычанию, а уж для самих зверей двух одинаковых рычаний никогда не бывает.

Волчар вестимо, ведуном не был, но зря же он звался Волчаром. Его род происходил от волка-оборотня и насчитывал вместе с Волчаром не менее пятнадцати поколений. Старое мастерство было уже утрачено, — по преданию, первые потомки Старого Волка сами были оборотнями и умели на мал час становиться волками, — но кое-что Некрас умел.

Собаки взьярились вмиг. Они исходили лаем, бросались на заплот, царапали его когтями. А когда к забору подбежали сторожа, два дюжих холопа, Волчар умолк, успев вовремя шарахнуться под край кровли и прижав к себе Зоряну.

Бесновались псы, что-то кричали сторожа, а они стояли, замерев, словно околдованные. Оба. Молча. Было весело и страшно.

Постепенно крики и шум на дворе начали стихать. Некрас и Зоряна очнулись. Девушка молча высвободилась из его рук.

Волчар же вновь проскользнул к забору и зарычал. Всё повторилось. И опять они, обнявшись, прятались под кровлей, слушая бешеный стук сердец друг друга.