Мария Беляева - Полуночные миры

Ей не нужен ответ.

— Не позволяй страху завладеть разумом. Он должен решать. Он, а не чувства. Они дают ложное видение.

Руки скользят. Девушку пронизывает страх, что она может потерять контроль над ситуацией. Ощущение, что у неё есть выход, возможность покончить со всем в один миг, придаёт сил и уверенности. Но лишь она начинает понимать, что миг её смерти перестаёт быть в её подчинении, глубинные страхи начинают рваться наружу.

— Тебе нужно подумать. Зачем ты это делаешь? Ты же не всерьёз решила уйти? Всё, что тебе нужно, — это время, чтобы оглянуться. Ничто в этом мире не стоит подобной жертвы, — голос звучит монотонно, словно гипнотизируя, донося слова прямиком к подсознанию. — Тебе кажется, всё нереально. Но всё существует и имеет смысл. Твоё место здесь, в этом мире. Мире живых.

Мужчина выступает из абсолютного мрака. Девушка по-прежнему не слышит его шагов, но ощущает его приближение. По её губам на миг скользит горькая улыбка неожиданного понимания. Живущая внутри сила, пока ещё глухая и слепая, наконец, пробудилась… Собеседник несколько мгновений молчит. Переводит пустой взгляд на облака тумана за перилами, дышащие, словно живое существо. Усталым голосом спрашивает:

— Ты и вправду решила, что тебя это спасёт? Ты понятия не имеешь, что ждёт там…

Девушка вздрагивает. Словно безымянная субстанция внутри сжимается, предсказывая приближение заклятого врага, единственного, кто способен низвергнуть её власть.

— Ты думаешь найти там ответы… Быть может, и себя?.. — в его голосе сквозь безразличие прорывается горечь, которую может дать лишь личный опыт. — Но там нет ничего. Ни воздуха, ни времени, ни мыслей. Такова суть Пустоты.

Словно читая разлитые в воздухе мысли отчаяния, мужчина, посланник мира, который был ему чужд, подступает ещё ближе:

— Ты не хочешь умирать. Иррациональный страх сложнее обуздать, чем обоснованный. И самый большой из них — страх человеческого естества перед собственным уничтожением. Он является одним из факторов, гарантирующих сохранность индивида, — его голос становится механическим. — Отрицание своей сущности и предназначения приводит к самоистреблению. Прислушайся к самой себе. Остановись.

Безжизненное звучание голоса укрепляет девушку в мысли, что всё неизбежно.

— Я могу помочь. Я докажу, что этот мир вовсе не таков, каким его видишь ты… — мужчина приближается настолько, что между ними остаётся пара-тройка шагов, он протягивает руку, зная, что девушка это почувствует. Благодаря ментальной связи, существующей между всеми, кто принял свою новую суть, он ощущает укрепление пробудившейся в девушке Силы. Скоро она должна окрепнуть настолько, что все вопросы, сомнения, убеждения не будут нужны. Сила начнёт медленно подчинять человеческую натуру — изначально слишком противоречивую и нежизнеспособную.

Девушка, чувствуя, как надвигается пелена, сковывающая разум, обретает решимость, предвидя скорое освобождение. Одновременно она отрешённо понимает, что внутри растёт невозмутимая субстанция. Страх стать её рабыней намного превосходит страх растаять во всеобъемлющей пустоте.

— Дай руку. Вернись — и я верну мир, где ты сможешь исполнить предназначение, — мужчина повышает голос, в котором теперь слышится лёгкая хрипотца. На протянутую руку падают первые капли дождя. Он предчувствует бурю. — Поверь. Поверь мне, смерть — не выход! — крик несётся по ущелью, тонет в предостерегающем раскате грома.

Девушка молчит, не двигается, словно уже примкнула к чему-то более могущественному, чем этот мир. Наконец она говорит осипшим от сырости голосом:

— Они меня отпустят? — и напряженно вслушивается в молчание. Правдивое молчание.

Мир вновь сужается до ущелья чёрных скал и дождя, полосами устремляющегося сквозь ватный туман в невидимую пропасть.

Мужчина опускает руку, словно признавая, что его дело проиграно, и каменным голосом отвечает, заранее предчувствуя реакцию:

— Конечно, нет.

По щеке девушки впервые бежит слеза, хотя она уже знает ответ.

— Тогда зачем ты пришёл? Разве они не знают, что я никогда не стану одной из них? — с отчаянием обречённости спрашивает она, полностью осознав, какую цену придётся заплатить за побег из этого мира.

— Одной из нас, — поправляет мужчина полным равнодушия голосом. — И дело не в этом.

— Они не знают, что ты здесь, — заключает она.

— Я здесь с молчаливого позволения, — поясняет он. — Я надеялся, ты не совершишь самую большую глупость, какую только можно совершить на твоём месте. Я пришёл помочь тебе увидеть…