Дмитрий Емец - Череп со стрелой (СИ)

Сашка поднес нерпъ, и закладки вспыхнули, от­зываясь в камнях. Сашка смотрел на них и думал, какую возьмет сегодня. Алую закладку? А может, все же одну из синих? К закладке—перу Сашка благора­зумно не прикасался. Он помнил, как в прошлый раз едва не слился с ней. Решил проверить две другие похожий на улитку скрученный лист папорот­ника И ножку гриба.

Гриб оказался закладкой терпения и юли. Ее дро­жащий свет едва дополз Сашке до середины паль­ца, а Сашка уже ощутил, что смог бы пересидеть в засаде матерого снайпера, выложить из рассыпаю­щихся спичек метровую колокольню или выучить любой мертвый язык.

Сейчас этого терпения с лихвой хватило, чтобы отдернуть палец и позволить синему сиянию стечь в ножку гриба. Убедившись в этом, Сашка потянулся к соседней закладке, но внезапно увидел, как ножка гриба покидает камень и по воздуху плывет к чере­пу. Сашка замахал рукой, пытаясь стряхнуть ее, но это ни к чему не привело. Закладка прикоснулась к черепу на нерпи и бесследно втянулась. Сашка схва­тился за нерпъ , но ощутил лишь шершавость теплой кожи.

Несколько минут Сашка провел в напряжении, пытаясь определить, слился он с закладкой или нет. Ощущения были противоречивые. Воля, как всегда, давала бравурные ответы. Встать в четыре утра на пробежку до Копытово — запросто! Обливаться ле­дяной водой — прекрасная идея! Выучить латынь, чтобы удивить Рину? Лучшая мысль за последние пять минут! Однако у Сашки уже хватало опыта, чтобы отличить то, что он действительно сделает, от простого трепа. Если человек уверен, что мог бы переплыть океан в бельевом тазике, но не готов прямо сейчас встать со стула и вымыть сковороду, в которой уже двое суток гниет куриный жир, значит у него что—то не то с реальной оценкой своих возможностей.

Оставив в покое врущую волю, Сашка переключился на исследование терпения и понял, что уж его—то точно больше не стало. Это успокоило Саш­ку. Так вот зачем нужен череп ! Проносить закладки не сливаясь с ними! Уже смелее он потянулся к пе­ру. Коснулся его и, ощутив растворяющую радость успешности, усмехнулся. Ну давай, подразни меня! Затем, как и раньше, отдернул палец.

Как и в случае с первой закладкой, перо вытекло из камня, и втянулось в череп на Сашкиной нерпи и одновременно в его руку. И опять после корот­кого страха Сашка разобрался, что не слился с за­кладкой. Уникум, к которому он не мог даже при­коснуться, защитил его. Перо было в нем, в Сашке, но одновременно и отдельно.

Решив ничего не оставлять в тайнике, Сашка втя­нул алую закладку, втянул две синие вишни и потя­нулся к похожему на улитку молодому папоротни­ку. Коснуться его Сашка не успел. Послышался звук с усилием отодвигаемой плиты. Брызнул яркий свет. Пока Сашка ослепленно моргал, сверху пре­спокойно просунулась длинная рука, пошарила и, взяв камень с закладкой, вытащила его на поверх­ность. Затем другая длинная рука, явно изготов­ленная природой в комплекте с первой, извлекла наружу и самого Сашку. Это оказалось несложно, поскольку тоннель, оказывается, почти вышел на поверхность.

— Ага, тайничок первошныров! Так я и думал!

— Как ты догадался? — Сашка определил Даню скорее по впечатляющей вертикальности фигуры.

— Элементарно! В простую нору ты повторно не полез.

— А вход как ты нашел?

— Логика! Первошныры, конечно, энтузиасты, но не маньяки. Ползать всякий раз по тоннелю они бы не стали. А если завалит? Вот я и искал что— нибудь совсем простое! Плиту, валун... Между про­чим, палец вот содрал!

Желая продемонстрировать Сашке содранный палец, Даня поднял правую руку и издал короткий удивленный вопль. Его рука выше локтя была ох­вачена синим сиянием. Поняв, чем был тот камень, который он взял, Даня в ужасе завопил и, размах­нувшись, отбросил его далеко от себя.

Потом стал прыгать, высоко задирая колени, вер­теться на месте и, точно человек в горящей одежде, размахивать рукой. Однако чем больше усилий он прилагал, чтобы стряхнуть закладку, тем выше под­нималось сияние. От середины бицепса оно рас­пространилось на плечо. Им была охвачена даже толстая кожа шныровской куртки. Наступил самый страшный момент. Сияние закладки то откатыва­лось немного назад, но вновь поднималось к плечу, перекидываясь на ключицу.

— Я не хочу с тобой сливаться! Уйди от ме­ня! — вопил Даня, свободной рукой колотя себя по куртке.

Сашка почти сразу понял, что, отшвырнув ка­мень, Даня совершил величайшую глупость Это бы­ла глупость того масштаба, на которую способны только гении. Камень можно отбрасывать, только пока закладка еще внутри. Когда же она покинула камень, выпускать его нельзя, потому что закладке некуда будет стечь и она поневоле растворится в человеке.