Анна Московкина: Колдун

Они пришли с севера, спустились откуда-то в окруженный горами лог, поросший кедрачом. В логу было безветренно, и кедр рос высокий – стройный. Меж него пряталось в логу уютное подворье корчмы.

Здесь дорога сбегала с одного перевала, чтобы потом вскарабкаться вверх на следующий.

Они пришли вместе с метелью. Хлесткой, злой, завалившей снегом перевал. Метелью, запершей их в этой корчме без названия. Хозяину оно было не к чему – других гостиных дворов здесь не было, а постояльцы называли ее "У Волчатника" или корчма в Черных горах. Из года в год здесь останавливались одни и те же люди, и хозяин их привечал как старых друзей, хотя плату брал со всех одну.

Волчатник действительно когда-то промышлял охотой на волков, работая на государевой службе по западную сторону от Черных гор, теперь же поджарый высокий охотник, чуть раздобрел, стал чаще улыбаться и охотился только на горных козлов, которые прославили его корчму славным жарким.

Сейчас у Волчатника гостила дюжина человек – обоз, везший в Луар пушнину. Семеро из были наемниками, двое купцами, остальные при них.

Ошека, Ревуна, Глода и Репку Волчатник знал давно, другие наемники были новичками в этом отряде.

У Ошека были жесткие усы и борода с ранней сединой, протоптавшей серебристую дорожку посередь подбородка, тело оплели жилы, а в холодных голубых глазах было мало доброго. Такой же взгляд был у Глода, – эти двое, похожие словно братья, ходили вместе вот уже десяток лет. И все эти годы прикрывали друг другу спины.

Отличался Репка, он все мечтал, что, как и Волчатник, накопит денег на трактир или корчму и осядет где-нибудь в маленьком городишке, где его никто пока не знает. Репка любил поболтать и пошутить, был добр и часто молился. Но спроси Глода и Ошека, и они бы сказали, что Репка весьма крут на расправу и безжалостен в бою.

– Метель началась, – сказал Ревун, возвращаясь с задков, – застрянем.

– Колдуна бы… – Малой – один из купцов, ведущих обоз, – выглянул в волоковое окошко.

– Отколь взять его? – спросил его старший брат, звали его Бажай. – Все у них там война, весь восток втянули. Проверим, ежели сможем пробраться, пойдем.

Тринадцать мужчин сидели вкруг длинного очага, жена Волчатника суетилась у котла, кроша в варево морковку и лук.

Скрипнула дверь. Тяжелая кедровая дверь – сквозняком не сорвет, да и пригнана плотно. В корчму ворвалась метель.

Они пришли на лыжах, вдвоем, и когда стянули шапки, Глод присвистнул от удивления.

– На постой пустите?

В ответ Волчатник поднял седую голову и кивнул.

– Лыжи куда?

– Поставьте в сени, сударыни.

Младшая представилась Вессой, старшая Емелой. Они жадно ели горячую похлебку и жались к огню. На столбиках у очага дымились мокрые сапоги, меховые вкладыши сушились тут же, на краю длинного тагана.

Ошек отвел взгляд от узких смуглых ступней Емелы.

В таких местах не расспрашивают, если только сами рассказывать не начинают.

– Гудит как, уж долго гудит. – Бурчал под нос Малой.

– И всю ночь гудеть будет. – Репка разрезал луковку и протянул половинку Ревуну. – Помнишь, мы как-то также застряли? Тоже посреди зимы дело было.

– Агась, только были мы тогда северней, и храмины не стояло, чтобы от холода спрятаться.

– Зато были волки. Метель тогда бушевала четверо суток, и днем и ночью. Все бы ничего, но волкам тоже было голодно да зябко.

– А потом перевал замело, вот как сегодня.

– И что будет, если его заметет? – спросила Весса, она открыла рот впервые, голос был охрипший.

– Не пройти. – Коротко ответил Малой.

Весса кивнула и опять уткнулась в тарелку, на щеку упала смоляная прядь. Девушка торопливо убрала ее за ухо. От близкого огня щеки сидящих распылались маковым цветом. У Емелы на голове был повязан темный вдовий платок, под платком угадывался тугой узел волос. Хороша была Емела, а меч, висевший над ее топчаном еще лучше.

– Но рано или поздно идти придется. – Сказала Емела.

– Придется. – Согласился Малой.

– И идете вы в Луар? – вопрос был будто бы Малою, но смотрела она на Бажая

– Истинно так.

– Дорога будет трудной. Возьмете нас с собой? Зря не объедим, – она взглядом указала на меч. – Я умею им пользоваться.

– Возьму. – Ответил Бажай. – И без этого бы взял, что вам двум бабам в горах одним делать.

Весса перестала есть и застыла с недонесенной до рта ложкой. Вдова легонько хлопнула ее ладонью по плечу.