Михаил Крюков - Еретическое путешествие к точке невозврата

— Тогда веди! — сразу же принял решение Вольфгер. — Только вот на чём ты поедешь? Лошади для тебя у нас нет, да и мал ты ростом для лошади, а пони в этих краях не найти. Осёл не может быстро бежать, что же нам с тобой делать? Отец Иона, возьмёшь почтенного гнома к себе на лошадь? Он вроде не особенно тяжёлый…

— Ох, грехи наши, — закряхтел монах, — гореть мне в аду за это, ну, что же делать, не бросать же его?

— Спасибо, ваша святость, — вежливо поклонился гном.

Отец Иона только отмахнулся.

Из задней двери вышла Ута, волоча за собой большой мешок:

— Вот, я кое-что собрала в дорогу…

Гном хлопнул себя по лбу:

— А вещи, мои вещи! Как же это я забыл?! Ведь где-то здесь должен быть мой мешок! — и он заметался по залу, заглядывая в тёмные углы. Наконец, он обнаружил его под стойкой и с радостным воплем вытащил на середину зала.

— Цел! Цел мой мешочек-то, даже не порылся в нём боров-трактирщик, вот повезло-то! Сейчас, сейчас, ещё минутку, с позволения вашей милости!

Он развязал свой мешок, извлёк связку каких-то позвякивающих железок и опять полез под стойку. Повозился там, царапая железом по железу, и вскоре что-то щёлкнуло, и послышался звон монет.

— Эй, почтенный, ты что там делаешь? — спросил Вольфгер.

— Ну, должен же я получить хоть какую-то компенсацию за то, что почти сутки валялся связанным, как окорок, в пыльной кладовке?! — возопил гном.

— Так ты что, денежный ящик трактирщика вскрыл? — с неудовольствием спросил Вольфгер.

Гном промолчал. Он вылез из-под стойки, распихивая что-то по карманам.

— Где-то тут у хозяина должно быть пиво «для своих». Маленький такой бочоночек… О! Вот и он! Заберём?

— Сам понесёшь, — сказал Вольфгер. Вороватый гном нравился ему всё меньше и меньше.

— Кстати, а зачем это тебя связали? — поинтересовался барон.

— Ну, они думали получить за меня выкуп, — поморщился гном, — только просчитались. Никто за меня не дал бы и пфеннига, поэтому я бы так и помер у трактирщика в кладовке.

— Но ведь гномы, как говорят, своих никогда не бросают, не так ли? — удивилась Ута.

— Своих точно не бросают, — подтвердил гном, — но я-то не свой. Меня… изгнали.

— Как изгнали? За что? — неожиданно вмешался в разговор отец Иона, у которого проснулся интерес к судьбе гнома, но тот не успел ответить, потому в зал ввалился Карл и заявил:

— Лошади осёдланы. Если ехать, то прямо сейчас, пока совсем не стемнело.

На этом разговоры и кончились.

Вскоре кавалькада выехала за ворота постоялого двора и, руководствуясь указаниями гнома, который трясся на лошади монаха, свернула налево к реке.

Отряд двигался рысью, Вольфгер всё время оглядывался, опасаясь увидеть преследователей, но дорога сзади была пуста.

Впереди показалась неширокая, но быстрая река, чёрную в сумерках воду которой закручивали водовороты у опор каменного моста, построенного в незапамятные времена.

Перед въездом на мост стояло высокое вкопанное в землю старинное каменное распятие, почти до перекладины поросшее мхом.

— Сейчас из-под моста вылезет тролль и потребует плату за проезд! — заявил гном.

— Не вылезет: нечисть не может жить рядом со святым распятием, — возразил монах.

— На мост по одному! — крикнул Вольфгер, пропуская перед собой всадников своего маленького отряда. Когда ехавший последним Карл оказался на другом берегу, Вольфгер въехал на мост и оглянулся.

Всё-таки их преследовали…

Из кустов, окружающих дорогу, вывалилось человек тридцать мужиков, вооружённых пиками, косами, вилами и ещё какими-то железными предметами крестьянского обихода. Они бежали к мосту, размахивая своим импровизированным оружием.

Вольфгер быстро переехал на другую сторону.

— На рысях от преследователей сможем уйти? — быстро спросил он у гнома.

— Нет, — помотал тот головой, — поздно. Дальше тропинка узкая и извилистая, лошади по ней смогут пройти только гуськом и шагом, да и темнеет уже…

— Ну что ж, нет, так нет, — вздохнул Вольфгер, — тогда так. Ты, почтенный гном, показывай дорогу Уте и монаху, а мы с Карлом постараемся их задержать. Убьём на мосту двоих-троих, может, крестьяне и разбегутся. Лишь бы только у них не было аркебуз или пистолетов…

— Да какие из мужичья стрелки, ваша милость, да ещё после бега, — презрительно сказал Карл, отвязывая от седла секиру и занимая привычное место сзади-слева от хозяйского коня.

— Стойте! — хрипло крикнул отец Иона, — похоже, никому никуда идти не придётся, смотрите, что это?!!