Олег Кулаков - Найденыш

— Почему ты молчал? — спросил маг.

Я отвернулся и стал смотреть в окно на снующую по двору челядь высокородного.

— Почему ты молчал? — повторил он.

— Помирать мне или жить — это мое дело, — ответил я.

— Ох, Даль… — сказал Зимородок.

— Поздно охать, — огрызнулся я. — Когда Изделие Баюнам отдадите?

Зимородок смешался, видать, не ожидал от меня такого вопроса.

— Так, — протянул он. — Что-то ты, брат, не о том печешься…

— Мое дело, — гнул я свое. — Отдадите или нет?

Зимородок сощурил на меня глаза и усмехнулся.

— Ладно, магов ты ненавидишь — это я знаю, — сказал он. — Об этом потом, на досуге. А сейчас…

— Отдадите или нет? — повторил я упрямо.

Маг оборвал себя и опять посмотрел на меня с прищуром.

— Круг решил не отдавать Изделие Баюнам. Ну что? Узнал, что хотел? — Маг ткнул в пол указательным пальцем. — Встань сюда.

— Лечить меня собрался? — поинтересовался я, не двинувшись с места. — Хочешь, как Светлогор, хвататься за бока и кряхтеть? — И я повернулся спиной к магу, стал снова смотреть во двор. — Не надо. Уходи.

И осекся. Я уже не стоял возле окна, а был в другом углу комнаты; меня и Зимородка разделяла кровать, вдруг вставшая между нами. А Зимородок сидел задницей на полу и глядел на меня широко распахнутыми глазами, и морда у него была такая, будто он пляшущий с бочкой вина скелет своего прадедушки увидел. Я разозлился. Вот, хрен, что тут делается-то?

— Кто ты? — спросил маг сиплым шепотом, а сам снизу вверх смотрит так, словно не я перед ним стою. Я встревожился не на шутку.

— Ты чего? — спросил я.

Зимородок вмиг переменился, он обмяк лицом и отер лоб.

— Даль? — позвал он, как будто не веря.

— А то кто же? — Мне стало не по себе. Вот те раз — я уже сам себя не помню. — Что стряслось-то?

— Погоди, — оборвал меня маг. — Ты стоял у окна. Как к кровати прошел, помнишь?

— Нет.

— Так… — протянул он и задумался.

Я опустился на пол и уткнулся в покрывало на кровати лицам. Вот оно и случилось… Доканывает меня Изделие: я — уже не я. Не успел…

— Пойдем, — произнес надо мной голос Зимородка.

Куда он меня тащит, устало подумал я и сказал:

— Не пойду я никуда.

— Пойдешь! — рявкнул маг.

Еще орет, мать его ящерица с поднятым хвостом, чтоб ее комары туда…

Зимородок схватил меня за плечи и развернул к себе.

— Пойдем, Даль, — тихо сказал он. — Возьмем Изделие Исполинов и отнесем Баюну. Ты отдашь его Баюну сам.

— А Круг как же? — спросил я.

Зимородок закрыл мне рот ладонью.

— Жить мне или помирать — это мое дело, — ответил он мне моими же словами.

Он схватил меня за руку, рывком поднял с пола и потащил из комнаты. Маг ногой толкнул дверь, распахивая створки. Мы выскочили в коридор, где у двери с ноги на ногу переминался приставленный ко мне слуга с белой, как мел, рожей.

— Живо к хозяину, — приказал Зимородок слуге. — Пусть спускается в сокровищницу. С ключами. И не медлит.

Перепуганный слуга опрометью бросился выполнять приказ. Где во дворце сокровищница я не знал. Я запутался в лестницах и коридорах, по которым меня тащил Зимородок. Но мы только спускались. Все ниже и ниже. Видать, шли в подвалы. А я все время гадал, что же в комнате стряслось такого, что Зимородок вдруг решил на Круг свой плюнуть.

Светлогор появился на нашем пути неожиданно, выступив из-за ничем не приметного угла. Он встал загородив собой дорогу. Зимородок остановился. Светлогор, нахмурившись, смотрел на него.

— Светлогор, ты знаешь о моей силе, — сказал Зимородок. — Хочешь ли ты испытать унижение?

Светлогор покрутил башкой и с досадой крякнул.

— Больно ты скор, Зимородок. Круг же решил не отдавать Изделие. Ты сам говорил за это.

Зимородок не отвечал.

— Тьфу ты, — сплюнул Светлогор и посторонился.

— Ты правильно решил, — заметил Зимородок.

— А-а… — махнул рукой Светлогор. — И почему ты со светлыми магами? Не пойму.

— Потому что они меньше похожи на клопов, — ответил Зимородок, проходя мимо него.

Втроем уже мы спустились еще по одной лестнице. Темнее почему-то не становилось, хотя ни ламп, ни свечей вокруг не горело. Я исподтишка оглянулся: может, Светлогор запалил светильник какой? Нет. Идет позади и под нос бормочет, ругается. И теней от нас на стенах не было. Лампа, которую принес с собой высокородный Ставр горела, но в сопровождающем нас свете ее огонек казался бледнее бледного.

Старик ожидал нас у прочной окованной двери, на прочных петлях, вмурованных в подвальную стену. Замков на двери было несколько и один больше другого. Как только мы подошли к старику, подвальный мрак внезапно сгустился, и лампа в руке высокородного стала яркой. По стенам запрыгали тени. Старик не торопился отмыкать тяжелые замки, наоборот, он старался держаться в сторонке от двери.