Андрей Павлухин - Апофеоз синего будильника

Кузьма встал на колени.

— Не вели казнить, вели слово молвить.

— Молви, — разрешил будильник.

Продолжало смеркаться.

Кузьма ознакомил избранного со своими расчетами.

— Теперь мы знаем когда и знаем как, — заключил он. — Но не знаем где.

— Изумрудные брови колосятся под знаком луны, — выдавил на последнем дыхании будильник и остановился. Стрелки замерли в летаргическом сне.

Кузьма вошел в религиозный экстаз и не заметил неладного.

Скоро сказка сказывается, да нескоро тело разделывается.

«Ой, вы, гой еси, добры молодцы», — думал правдоискатель Фрол, переступая порог печально известного заведения. Редкие посетители валялись в блевотине под столами. Официантка Настасья Филипповна стояла в углу, приложив ухо к радиоприемнику, из ее глаз струились слезы. Слушая очередную серию «Клона», бедная девушка утиралась фартуком.

— Не кручинься, дитя мое, — изрек Фрол. — Баал поможет тебе.

— Воистину, — лицо Настасьи Филипповны озарилось ликующей усмешкой. — Чем отблагодарить тебя, путник?

— Умри и отдайся, — потирая закаленные землекопанием руки, предложил апологет плоти.

— Не время сейчас умирать. Война на дворе. А многие дети не ели халвы.

Фрол устыдился.

— Подай-ка, любезная, расстегаи по-калмыцки, да медовухи бочонок. И «шестерочку» «Балтики» прихвати.

— Эко ты завернул, окаянный. Типун тебе на язык. Давеча ББХБ изволили явиться, так они всю «Балтику» и вылакали. Ничегошеньки не оставили.

— А чьих он будет, ББХБ ваш?

— Крыша-с.

— Да-с. Знавал я одного Крыша. Из рода Харей. Знатный был купец. А под старость свихнулся, болезный, стал по улицам бродяжничать да мантры распевать. А как, стервец, крестиком вышивал…

Дверь распахнулась, и в закусочную вкатилось нечто сферическое и до неприличия агрессивное.

— Дань, — сказало нечто.

— Фрол, — представился Фрол.

— А денег нет, — сказала Настасья Филипповна.

ББХБ подкатился к апологету.

— И у него тоже нет, — добавила Настасья Филипповна, бесстрастно протирая лицо тряпкой.

— Будем знакомы, — выдавил из себя Колобок. — Круглый.

— А Даня кто? — вопросил Фрол.

ББХБ проигнорировал провокацию. «Враг не дремлет. Мойдодыр предупреждал».

— Солнечно нынче в полях, — перевел он диалог в другое русло.

— Не все то конопля, что курят, — подхватил Фрол.

«А он не так прост», — подумал ББХБ.

«Конечно, я не прост», — подумал Фрол.

— Кстати, о тумбочках, — зашел с другого конца ББХБ. — Не доводилось ли вам встречать оные с зелеными глазами?

Фрол уличил собеседника в ереси. Но решил поддержать заблудшую душу.

— С зелеными нынче редкость.

Разговорившись, они выяснили, что Грипперс-Трипперс их общий знакомый (в случае с Фролом — знакомый по откровению). Выяснилось, что демон должен открыть некие врата при помощи тумбочки и Синего будильника в качестве катализатора.

Тут Фрол припомнил, что читал о таинственных вратах в «Евангелии от Ессина-Маркова». Он поддержал ББХБ в его устремлениях, но сославшись на святые тексты, решительно заявил, что Вавилон должны открыть души женщин с именами, по возможности начинающимися на букву «Л». С мёртвыми телами надлежит произвести обряд посвящения только ему одному известным способом.

— Истинно, — обрадовался ББХБ, всаживая вилку в глаз Настасьи Филипповны.

Фрол, перекрестившись, приступил к обряду.

Дормидонт Никифорович с детства был болезненным чадом. Его тело постоянно было покрыто язвами, ссадинами, ушибами и прочими нарушениями телесного покрова. Дормидонт верил в Заратустру и регулярно возносил ему молитву, искренне полагая, что тот исцелит его. Поэтому ничем кроме зелёнки не пользовался. От того он и был весь зелёный, за что его и прозвали крокодил Гена, а чтобы было короче, просто Гена.

Своими трёхчасовыми повседневными молитвами он так достал Заратустру, что тот решил воздать ему по заслугам. Материализовавшись на мгновение в скромной обители раба своего, Заратустра оставил на столе зелёную таблетку откровения и записку:

«Бельё постирано, обед на столе, пей таблетку. Заратустра.»

Проснувшись утром, Дормидонт прочёл записку. Странно: бельё действительно постирано и обед на столе. Гена выпил таблетку.

Секундой позже в голове у него сложилась отчётливая картина окружающей действительности. Всё в голове было систематизировано и разложено по полочкам:

Существуют силы Света (никакого отношения к Чубайсу не имеет) и силы Тьмы.