Иван Васильев - Ещё один шанс

Второй час мы медленно, не торопливо ехали по Москве.

О том, что въезжаем в столицу нашей Родины я узнал из обычной фразы купца…

— Ну, вот, мы, и дома, — произнес Коробейников, поворачивая караван на неприметной развилке дороги в сторону какого-то поселка.

— Что? Что, уже приехали? Это, Москва? Да? Когда выходим? — приподнявшись на телеге, я начал задавать кучу вопросов, крутя головой как ребенок, которого первый раз вывезли в большой город.

Внимательно осмотрев окружающую местность, не найдя отличай от того, что было ранее по дороге путешественник сконфуженно выдал — Ну, и где Москва?

При въезде в город не было привычной, светящейся неоном стелы — Добро пожаловать! (размером 3 на 25 метров). Нигде не заметил стандартных указателей со словами Велком ту Москоу или «Добро пожаловать в город герой Москву». Различных растяжек, перетяжек и прочего рекламного мусора, забившего современный город сверху донизу, тоже не было видно. И, что удивительно, абсолютно отсутствовала щитовая реклама на столбах. Да и самих столбов также не было.

Не увидел, забитого под завязку машинами, транспортного кольца. Одним словом… Ничего привычного глазу, нынешнему горожанину, обнаружено не было.

Москва началась обыкновенными деревенскими избами, разбросанными на расстоянии. Затем, интервал между домиками постепенно начало сокращаться. Появилась невысокая оградка, заросшая травкой — вьюном.

Потом, ограждения начали подниматься, уплотняться и заостряться. И наконец, слились в один большой и непрерывный забор. И, такого, большого количества заборчиков, заборов, ограждений я не ожидал увидеть.

Мне, хотелось посмотреть на старинный город, насладиться рублеными избами и теремами, архитектурой русских зодчих. А вместо этого… За высоким ограждением были видны крыши одноэтажных, редко когда двухэтажных домов. Там же скрывались огород, сад, а порой и луг где паслись кони, коровы, а были еще пастбища и даже поля с пшеницей. Вперемешку к домам втиснулось множество монастырей, церквей, часовен. Возле них также находились огороды, сады, поля… И, всё это, было огорожено большим и высоким заборам.

И, вот… вокруг, этой огромной ограды, мы ехали уже более двух часов.

— Может Прохор, специально кружит по району, как таксист, чтобы показать достопримечательности города (Чуть было не вырвалось разновидностей ограждений). Или время прибытия запланировал на после обеда.

— Но, не потерялся же, он? — пронеслось в голове у пришельца.

Редкие прохожие, всадники, различные повозки, встретившиеся по дороге, двигались потихоньку, не спеша. Люди останавливались, здоровались, внимательно рассматривали друг друга. Обычной московской толкотни и беготни не ощущалось. Казалась, что я попал в сонное царство или замедленное старинное кино.

— Прохор, а куда мы едем? Где, ты, живешь? — заинтересованно спросил гость у купца.

— В Китай-городе. Дом, у меня, там. Лавка, в рядах, не далеко от дома, — нараспев ответил Коробейников.

Наконец-то приехали… Не спешно заехали на большой купеческий двор.

Встречать купца выбежала крупная, полнощёкая девица, вся усеянная веснушками, с большой рыжей косой. Стрельнув, в мою сторону, глазами, бросилась на шею к отцу.

— Дочка моя, Любушка. Семнадцатый годок ныне пошел. От женихов отбоя нет, — сразу похвастался купец, представляя свою дочь, — вылитая матушка Просковья.

Пришелец подошел и поздоровался с дочкой купца. Покраснев, барышня убежала в дом.

— Ну…. гость дорогой? У меня ночевать останешься или в гостиный двор пойдешь?

Стеснять купца не хотелось, но и идти в незнакомое место, тоже.

— Прохор, мы с тобой компаньоны?

— Есть, у меня, такое желание, — погладив рукой подбородок, ответил Коробейников.

— Тогда, если, на два — три дня погостить, с Федором, пустишь, будем благодарны, — произнес Алексей и, хитро прищурившись, посмотрел на Коробейникова.

— Хорошо, на время… мой дом — ваш дом, — немного подумав, согласился Прохор.

— У меня к тебе другой вопрос. А чем, ты, компаньон, торговать будешь? У тебя же ничего нет?

— Надеюсь не в шахматы играть, на товар, а потом его продавать? — забеспокоился купец.

— Нет, не в шахматы, — сделав доброе лицо, честно признался «дорогой гость».

— Вот и ладушки, — обрадовался Прохор.

— Дались ему эти шахматы. Как будто других, интересных игр не существует. Особенно азартных…. Особенно на деньги, — весело пронеслось в голове у молодого игромана.