Наталья Колесова - Король на площади

Натюрморты, городские сценки и пейзажи и впрямь расходились удивительно быстро, я даже смогла начать понемногу откладывать деньги.

Кароль не откликнулся на мою улыбку, продолжал смотреть изучающе.

— Твой учитель говорил про одержимость, — напомнил мне мои же слова.

Ох нет, хватит на сегодня откровений и воспоминаний! Да и на будущее — не следует поддаваться сочувственному интересу Человека С Птицей. Уж не знаю, для чего он собирает жалобы всех несчастных и обиженных, но от меня ему жалоб не дождаться. Сама постелила себе постель, сама на ней и сплю…

— Да и ты тоже, как я посмотрю, одержим — только своим ненасытным любопытством, — заметила я, взваливая на плечо сумку. — Ищи себе улов в другом месте, площадный король!

Кароль поднялся следом.

— А что, мне нравится мой новый титул! Король на площади! Пошли, Джок, проводим нашу принцессу-художницу!

Я отложила кисти, встряхнула уставшими руками. Заказанный морской пейзаж был почти готов. Конечно, он не вызовет слез, но покупатель останется доволен и порекомендует меня столь же щедрым знакомым… А вот бухту я так и не начала — все собиралась и откладывала, хотя та просто стояла перед моим внутренним взором. Впрочем, и Кароль не напоминал о заказе.

Я услышала знакомый мягкий смешок и подняла глаза. Вышеупомянутый площадный Король стоял неподалеку, разговаривая с горшечником Акимом. Одна нога упирается в парапет фонтана, локоть на колене, длинноносый профиль четко выделяется на фоне белой стены… Мои пальцы сами потянулись за углем.

Я уловила момент, когда Кароль заметил, что его рисуют, и начал позировать: голова выше, спина прямее, плечи расправлены. Да еще провел рукой по растрепанным темным волосам, приглаживая и откидывая их с высокого лба…

Когда он пошел в свой привычный обход площади, останавливаясь там, заговаривая здесь, пересмеиваясь тут, я продолжила рисовать уже по памяти.

…Джок приветственно свистнул над самым моим ухом, и я опустила уголь. Кароль навис надо мной, то так, то эдак склоняя голову, — рассматривал стремительные зарисовки. Сильная кисть руки с набухшими венами, прищуренный глаз, изогнутые густые брови, крылья острого носа, выразительный узкий рот, упрямый подбородок, сильная шея… Задумчиво почесал в затылке:

— Это все я?

— Не узнаёшь?

— Какой-то я у тебя не целый. Вон портрет той рыжей девицы ты нарисовала безо всякого… расчленения!

Я улыбнулась явной обиде в его голосе.

— Портретик на заказ — это не портрет того, кого тебе хочется нарисовать.

— А тебе хочется меня нарисовать? — тут же прицепился Кароль.

— Нужно сделать множество набросков, подобрать фон, освещение…

— Так тебе хочется меня нарисовать? — настойчиво повторил Кароль. Он улыбался широкой — от уха до уха, улыбкой.

Я не могла не улыбнуться в ответ.

— И чему это ты так радуешься?

— Тому, что ты хочешь рисовать именно меня!

Вот так бы и щелкнула его по самодовольному длинному носу!

— Кароль, ты не знаешь, с чем столкнешься, когда — если — я буду писать твой портрет! Это не часок, который пришлось поскучать той самой девице на стульчике! Часы, дни… недели. Я не позволю тебе двигаться, есть и пить. Если уж я себя не жалею, то и тебя не пожалею тоже!

— Твоя одержимость, да? Понимаю.

Ничего-то он не понимал. Я добавила:

— И еще тебе может очень не понравиться то, что ты увидишь на портрете!

— Изобразишь меня в виде дряхлого безумного старца? — испугался Кароль.

— Я изображу тебя таким, каков ты есть на самом деле.

— Думаешь, я о себе ничего не знаю?

— Иногда мы так глубоко и так надежно прячем от окружающих какую-то часть своей натуры, что и сами о ней забываем. А порой даже и не подозреваем о ее существовании. Так что хорошенько подумай, прежде чем решиться!

Кароль, прищурив один глаз, смотрел на меня.

— Сдается мне, ты на уговоры напрашиваешься?

Я пожала плечами:

— Ты волен думать что хочешь. Я предупредила честно.

Я оттерла пальцы от угля, прежде чем взяться за кисть. Одержимость одержимостью, а кушать хочется каждый день. Кароль, как обычно, наблюдал то за площадью, то за мной. Но не угомонился: через несколько минут я услышала его голос:

— Ты рисовала портреты, и заказчики остались недовольны?

— Да.

— Сказали, что не похожи на свои изображения?

— Хотя окружающие твердили иное…

— И за работу тебе, конечно, не заплатили?