Сергей Фокин - Адские врата

— Кто же придумал покупать такую хренотень? От неё же одни убытки! — бормотала женщина приглушённым голосом, при этом сгорбившись и вытянув вперёд шею. Через мгновение она выпрямлялась, будто лом проглатывала, и ехидно отвечала сама себе, но уже гнусаво и скрипуче:

— А ты что думала, Зинаида, в рай попала, что ли? Если начальник дебил, то отчёт сдать всегда проблема. То накладную взять забудет, что счёт-фактуру не выпишет. Подгоняй после него ответ, как первоклассница. А потом ещё требует, чтобы налог скрывали!

— Какой, к дьяволу, налог! — опять включался первый голос, и Степанида Ивановна снова горбилась. — Да нас с вами посадят, девоньки, поверьте моему слову. Если у шефа нет денег, чтобы купить компьютер с принтером, отмазывать он нас однозначно не станет.

— Спасение утопающих — дело рук самих утопающих! — встряло в разговор третье лицо — и Степанида Ивановна скроила такую мину, будто лимон откусила, не макнув его в сахар. — Давно я вам говорила: бежать надо отсюда. Вокруг полно фирм открылось, за такие гроши пристроиться-то можно.

Когда в диалоге возникла пауза, Степанида Ивановна посмотрела на вошедших и вдруг расплылась в широкой улыбке.

— Сынок! Что, маму потерял? Нас тут изверг и басурман один эксплуатирует. Отчёт ему подавай квартальный! Ни сверхурочных, ни отгулов. Но ты не переживай, Коля, уже доканчиваем мы его. Баланс подбить осталось.

Кузнец не знал, что и ответить. Степанида Ивановна поднялась, посмотрев уничижительным взглядом на Лешего, и подошла к сыну, при этом вызывающе покачивая бёдрами. Савелий крякнул от души и пробормотал вполголоса:

— Хороша, чертовка!

Поцеловав Николу, женщина нахмурилась и сказала:

— Придётся потерпеть. Вернусь через недельку. Суп на плите, курицу купишь сам. Бери охлаждённую, она вкуснее.

После снова направилась к столу, по дороге ущипнув Лешего за мягкое место, так что тот даже охнул от неожиданности. Усевшись на скамью, она мгновенно отключилась от всего мира и забормотала что-то о сводных справках.

Хозяин кивком головы пригласил гостей выйти из берлоги. Они опять последовали за ним, обескураженные и расстроенные.

— И давно это с ней случилось? — спросил Никола, едва вдохнув свежего воздуха.

— Два дня тому назад.

— Сдаётся мне, без нечистого и тут не обошлось, — высказал предположение Савелий. — Я не эксперт из криминального отдела, в почерках не силён, но…

— Правильно говоришь, — оборвал его Леший, и в двух словах описал свой разговор с чёртом. — А что из этого вышло, вы и сами видели, — закончил он.

Тяжёлая тишина повисла над поляной. Только сопение Николы разносилось вокруг. Всё, решительно всё предусмотрел его соперник. Нанёс удар не в бровь, а ниже пояса. Повалил, осталось лишь добить…

— Поговаривал брат твой, что более ты сведущ в колдовстве-то, — немного погодя произнёс Савелий, обращаясь к старику. — Можешь показать, где находятся ворота, ведущие в ад? Намекнул он про Степаниду — мол, это ей как стакан воды выпить. Но раз такое с бабой приключилось, вывели её из строя, не разъяснишь ли сам?

Леший покачал головой:

— Я хозяин только в своём лесу. Спросите, где какая трава растёт, под каким кустом заяц нору вырыл, сколько волков в каждой стае обитает — отвечу, не задумываясь. Потому как новостями владею всеми. А про чёртово логово вообще мало что знаю. Никогда не надобно мне было это. Слышал, конечно, о воротах-то, только не видел их никогда.

Ещё гуще тишина нависла. Даже кузнец сопеть перестал. Отчаяние и обида улетучиваться стали, а место их в душе пока не заполнилось ничем.

— Степанида, думаю, скоро в себя придёт, — наконец нарушил молчание хозяин. — Сама она говорит про завершение, будто намеки даёт. Может, дождётесь?

— Нет у нас времени ждать, — отозвался Никола, понурив голову. — Дети пропадают.

— Ну, что ж… — Леший вздохнул. — Коли сам я ничем помочь не могу, и, вышло так, мать твою одурманил, покажу дорогу до супруги своей бывшей, Кикиморы болотной. Может, она что подскажет. Но сам я не в ладах с нею, уже, почитай, лет десять. Встречаемся, бывает, но из разговоров только «здравствуй» да «прощай». Поэтому, извини — провожать не стану. Но предупредить хочу по-доброму: не любит она людей, поэтому назад вернуться шансов мало. В топи сгноить или гнуса лесного натравить — это её любимое занятие. Много у Кикиморы забав, только все они для человека плохо заканчиваются. Поэтому подумай прежде семь раз, а затем уж режь.