Андрей Петерсон - Некромант

Сама она не могла не шелохнуться не сдвинуться места, скованная по рукам и ногам все той же не зримой силой. А одного вскользь брошенного на хилависту взгляда было достаточно, чтобы понять: с ним происходит то же самое, и сейчас он — не более чем деталь интерьера. Бездвижная и бессмысленная. Впрочем, как и сама леди Кай.

А мертвец все бился и бился как в падучей, и припадок его никак не заканчивался, а сам он прямо на глазах истаивал, отдавая все свои силы полыхающей рядом Слезе, сияние которой и без того почти нестерпимое становилось все ярче. Словно пила она смертные силы покойника. Жадно и ненасытно. А потом, выжав его досуха, сбросила на пол его ненужную шкурку, сморщенную и пожухлую, как кожура подгнившего фрукта, и тут же погасла, втянув в себя все такие опасные для жизни, а больше — для смерти лучи.

Вновь наступила тишина, и снова мирно закачалась в воздухе гигантская капля, освободив от жестких объятий своих невольных свидетелей жестокой расправы.

– Эт-то т-ты чт-то? С собой т-такую шт-туковину все эт-то время т-таскаешь? — Заикаясь проскрипел хилависта. — Т-ты совсем сбрендила? Мы же в любой момент могли прямиком т-туда… — он мотнул головой в сторону Слезы, которая, как ни в чем не бывало, висела себе в воздухе, испуская во все стоны ровное слабое сияние. Гладкая и безо всяких шипов-лучей — ну, прям, как в старые добрые времена.

– …прямиком за Вуаль… Ты, что совсем охренела?

– А я знала! — Огрызнулась Осси. — Мне ее заказали — я и достала! А что это и зачем — мне как-то, знаешь, сообщить не удосужились!

– Заказали? — Ахнул хилависта. — Да вы там все, что: совсем из ума повыскакивали? Вы что: бессмертные? Это кто ж тебе такой умный клок Вуали-то заказал? А ты, дура безбашенная, и рада стараться! Ты б еще за мертворожденным Артом отправилась!

– Клок? Какой клок? — Осси почувствовала, что как никогда близка к ответу на вопрос, который мучил ее и не давал покоя уже много-много дней.

– Какой? — Заорал хилависта. — Да, вот такой! — Он аж подпрыгнул, указывая на зависшую рядом Слезу. А может от негодования он это сделал, — кто его разберет. — Вот этот, вот! Это что по-твоему?

– Слеза, — пожала плечами Осси. — Слеза Лехорта.

– Слеза?! — Закатил глаза Ташур. — Какая слеза?! Вместо мозгов у тебя слеза!

От избытка переполнявших его чувств он крутанулся на месте, а потом скользнул по плитам, описывая небольшую, но совершенно идеальную окружность. Остановился, попыхтел немного, успокаиваясь, и повернулся к девушке:

– Значит, слушай. Я не знаю — кто это тебя надоумил за этой штукой отправиться, а потом ее еще и с собой таскать…

– Ну…

– Заткнись, — зашипел Ташур. — Заткнись и слушай мою версию реальности, раз уж у тебя мозги совсем разжижились…

– Я…

– Заткнись, я сказал! — Ташур заорал так, что давешний вой мертвеца показался леди Кай писком надоедливой мошки. — Так вот… Не знаю, кто тебе это заказал, но точно знаю, что если ты хочешь еще немного продлить свою бессмысленную, никчемную и совершенно нелепую жизнь, то тебе следует от этого… — он голос аж до шепота понизил, — срочно избавиться!

– Как? — Осси действительно, чем дальше, тем больше чувствовала себя полной дурой, и хватило ее только на этот один-единственный идиотский вопрос, хотя на языке их штук двадцать вертелось!

– Как? — Ташур посмотрел на нее с нескрываемым сожалением. Как на убогую. Как на зачуханную деревенскую дурочку он на нее посмотрел. — Да самым простым способом! Бросить здесь и бежать! Быстро и без оглядки! И никогда не возвращаться! И никому о ней не говорить! И даже не вспоминать! И еще…

– Стоп! — Осси все-таки собралась и взяла себя в руки.

Да, поначалу от такого напора и всплеска эмоций она немного опешила и растерялась, но когда первое удивление прошло, она пришла в себя и попыталась завладеть ситуацией. Во всяком случае перебить хилависту и остановить поток извергаемых им оскорблений ей удалось.

– Стоп, — повторила она. — Давай по порядку. Ты, я вижу, с штуковиной этой… — она кивнула на Слезу, — знаком, и что это такое — знаешь и понимаешь. И это хорошо, потому, что я, представь себе, — ничего не понимаю. А хотелось бы… И если б ты меня просветил…

– Правда что ли?

– Что правда?

– Что не знаешь и не понимаешь?

– Вообще ничего.

– А-а… — хилависта задумался.

Долго думал. Молчал, сопел и думал, а Осси терпеливо ждала, понимая, что если скажет сейчас хоть слово, хоть полслова, то все начнется сначала, и до истины не доберутся никогда. А потому стояла и ждала.