Андрей Петерсон - Некромант

Добравшись до покойника сгустки темной энергии расположились вокруг его головы, но пока они устраивались там на отведенных им волей леди Кай местах, один из них все-таки не удержался и зацепил плиту.

Тихонечко.

Еле-еле.

Самым своим краешком. Да, и не краешком даже, а шевелящимся своим отростком, который как на грех взял и распрямился в самый неподходящий момент, мазнув по грубой поверхности камня.

Громыхнуло так, что казалось и стены сейчас обрушатся, и потолок прямо на голову осядет. Между замершими над самым полом шарами зигзагом проскочила черная молния, сжигая их дотла, и опаляя адским огнем каменные плиты, а голова покойника задымилась, будто ее только-только из костра вытащили.

– Ох, и не хрена себе! — Выдохнул хилависта. — А что попроще-то, оно, никак нельзя? Я думал: надо только заклинание какое-нибудь прочитать, или еще чего… А тут…

– Это если ты его просто поднять хочешь, — Осси оторвала взгляд от трупа, поправила челку, которая так и норовила упасть на глаза, и глянула на хилависту. — Тогда все действительно проще… Но ты ж с ним поговорить, вроде как, собирался?

– Ну, собирался.

– И, небось, хотел, чтобы он на вопросы твои отвечал?

– Хотел.

– Ну, а раз так… То, извини.

– Понятно, — буркнул Ташур. — Знал бы…

– Да ты не волнуйся! Будет тебе и заклинание, и много чего еще.

– Не, — возразил Ташур. — Я не волнуюсь. Я просто не думал, что это так… Я думал проще: сели, поговорили…

– Ага, — усмехнулась Осси. — Поговорили, а заодно и поужинали…

– Точно, — подхватил Ташур. — Поужинали.

– Тобой! — Закончила Осси. — Тобой поужинали! У мертвяков-то знаешь ли — ни капли мозгов, и ни грана морали. Одна только потребность убивать. И ты в его списке под номером два будешь — сразу после меня. Так что уж извини, дорогой, придется тебе потерпеть.

– Хорошо, — буркнул Ташур, и откатился в угол, старательно укрывшись за рюкзаком. — Потерплю… Я вот здесь потерплю, если ты не возражаешь.

– Не возражаю, — улыбнулась Осси, наблюдая, как истаивают серые дымки на месте вызванных ею субурганов, которые должны были полностью подчинить разбуженную волю покойника.

Все пришлось начинать сначала.

На этот раз Осси все действовала намного осторожнее, выверяя каждый свой жест, и продвигая рой черных молний к цели мелкими неспешными шажочками. Когда все семь субурганов заняли наконец предназначенные им места, лицо ее было почти белым от напряжения, а пот заливал глаза. Ко всему из прокушенной губы сочилась тоненькая струйка крови, и в целом она была лишь ненамного краше покойника, которого собиралась допросить.

И все же дело было сделано. Хоть и не с первой попытки, но Осси вполне могла собой гордиться — многим это вообще не удавалось. Ни с первой, ни с десятой.

Теперь оставалась самая малость, и леди Кай стояла и смотрела, как сплетается в сложную паутину бахрома зависших над покойником молний, как тянутся от субурганов все новые и новые отростки, проникая под кожу мертвеца и прорастая там серым узором. А потом все это разом пропало, и над телом несчастного осталось только семь небольших черных горошин, едва заметно покачивающихся на невидимых простому глазу воздушных волнах. Исчезло, окружающее их темное сияние, пропали хищно тянущиеся во все стороны щупальца-жгутики, и теперь субурганы отливали тяжелым металлическим блеском, ничем более шаровые молнии не напоминая. Правда менее опасными они от этого не стали.

И тогда с растопыренной пятерни леди Кай сорвался веер зеленых молний, ударивших прямо в голову мертвеца, и тот отзываясь их неслышному призыву сел и открыл глаза.

Совершенно неожиданно он это сделал. Без предупреждения и видимой подготовки, чем окончательно добил и без того трясущегося хилависту, который уже и сам, похоже был не рад, что подбил леди Кай на эту авантюру с оживлением. Но знания, как говорится, — превыше всего, а то что мог знать случайно оказавшийся в их компании мертвец, лишенный сомборы, стоило нескольких страхов, которые, в конце концов, можно и перетерпеть, хоть и очень Ташуру это сложно было сделать.

– Имя! — Выкрикнула Осси, и голос ее прогрохотал в этой тесной пустой комнатушке подобно громовому раскату разгневанного бога.

Мертвец дернулся, зарычал и завращал головой, при этом совсем недобро зыркая глазами по сторонам.

– Я сказала: имя! — С зависших над покойником субурганов, плеснули иглы серых разрядов, ударившие прямо в голову, и, судя по всему, удовольствия большого мертвецу не доставившие. Во всяком случае по сторонам зыркать он перестал, и зашлепал губами пытаясь что-то сказать. Без особого, впрочем, успеха.