Скотт Мариани - Восстание бессмертных

Он несколько минут сидел и поносил себя, а потом решил догнать ее и все объяснить. Дек надеялся, что Кейт его поймет.

Он завел двигатель, выехал с обочины на проселочную дорогу и повернул направо, в сторону дома. В свете фар клубился туман, но Дек не сомневался, что сразу заметит Кейт.

Так и произошло. Только оказалось, что она садится в черный «Роллс-Ройс», остановившийся у обочины. Кейт захлопнула дверцу, и машина сорвалась с места.

Дек ехал за ними несколько миль. Туман быстро сгущался, а Дек так сосредоточился на том, чтобы не потерять машину из вида, что перестал замечать все вокруг и не очень понимал, где они находятся. Они катили по незнакомым ему переплетающимся сельским дорогам, через некоторое время «Роллс-Ройс» показал левый поворот и въехал в высокие ворота, которые автоматически за ним закрылись, отрезав Деку путь.

Дек припарковал свой «Гольф» на обочине и выбрался наружу. В холодном ночном воздухе пар от дыхания легким облачком окутывал лицо, когда он шел к воротам. Юноша остановился и провел рукой по ледяным кованым прутьям. Потом поднял голову.

Две громадные птицы уставились на него прямо из висевшего над воротами тумана. Дек смотрел на искривленные клювы и огромные крылья целую минуту, прежде чем понял, что перед ним каменные статуи, украшающие стойки ворот. Но юноше все равно стало не по себе от их хищных пронизывающих взглядов, и он отвернулся. Как раз в этот момент Дек заметил потемневшую бронзовую табличку на щербатой стене. Ему пришлось счистить мох, которым она заросла, чтобы прочитать, что там написано:

«ОСОБНЯК „ВОРОНЬЯ ПУСТОШЬ“».

Что за место такое? Наверное, особняк, в котором живет какой-то богатей, решил он. Но что здесь делает Кейт?

Посмотри правде в глаза, Дек. Ты не ее поля ягода. Она дочка адвоката, а ты простой механик, как твой папаша.

Дек уже собрался убраться восвояси, но неожиданно почувствовал непреодолимое желание войти и поговорить с Кейт. Он не мог допустить, чтобы все вот так закончилось.

И он начал карабкаться по стене.

Джерико, Северный Оксфорд

Джоэль Соломон проснулся с громким криком и резко сел на кровати. Мгновение он барахтался в цепких когтях ночного кошмара, прежде чем понял, что находится здесь и сейчас, у себя дома, в квартире на первом этаже, на мирной тихой улочке на окраине города, а не в доме своих родителей восемнадцать лет назад. Все хорошо.

Светящиеся стрелки часов на тумбочке у кровати показывали тридцать четыре минуты первого ночи. Джоэль потер рукой лицо и заморгал, прогоняя остатки кошмара. Когда сердце наконец перестало отчаянно колотиться в груди, он опустился на подушку и закрыл глаза, снова призывая сон.

Но тот отказывался возвращаться. Впрочем, Джоэль знал, что так будет, знал, что не сможет уснуть.

«Я стану таким, как они» , — звучал у него в ушах голос деда.

Джоэль не хотел снова и снова переживать те страшные мгновения. В пятнадцать лет, через три года психотерапии, лекарств и гипноза, он думал, что навсегда от них избавился. Однако кошмар неожиданно вернулся. Уже два раза за последние несколько дней.

Он сжал руки в кулаки под одеялом, когда страшные картины снова всплыли в памяти. Прошедшие годы не сделали их менее яркими и жуткими. Перед глазами у него возникла сабля, которая со свистом понеслась вниз и вбок, он услышал хруст, когда острый клинок разрубил кости и хрящи.

Джоэль сделал глубокий вдох и попытался заставить себя поверить, что стал жертвой собственного воображения, находился в шоке, что мозг иногда творит диковинные вещи, и тогда человек начинает думать, что невозможное вполне реально.

Именно в этом убеждали его доктора, делавшие все, чтобы он перестал твердить, будто бы в темноте прячутся чудовища, которые за ним наблюдают и ждут своего часа. Они без конца повторяли, что зло в мире творит только человек, что той ночью в стоящий на отшибе домик ворвался психопат-убийца, и это он совершил те ужасные преступления. И еще: что Джоэль прикасался к сабле единственный раз в жизни, когда дед позволил ему с ней поиграть.

А все остальное — плод сильной психологической травмы, разбудившей воображение ребенка.

Джоэлю потребовалось много времени, но в конце концов он научился доверять логике и доводам разума, которые без устали вбивали ему в голову мужчины и женщины в белых халатах.

Однако сейчас Джоэль начал сомневаться в их правоте. Он спустил ноги с кровати и выглянул в окно на окутанные туманом уличные фонари. «Придется забыть о том, чтобы хорошенько выспаться перед ранним утренним стартом» , — подумал он. Джоэль знал, что нужно делать, чтобы в голове немного прояснилось.