Ольга Лукас - Тринадцатая редакция. Книга 5. Неубедимый

Но голос её дрожал. Что ещё придумал грозный старикан? Вдруг решил всё переиграть, пользуясь отсутствием верховного начальства мунгов?

— Хорошие, хорошие, — приветливо произнёс старец и даже улыбнулся, от чего на его лице напряглись мышцы, которые, кажется, никогда не знали работы. — Утомили вы меня. Не могу делом заниматься. Подозреваю, что вы едете в какое-то злачное заведение, как и положено всяким молодым шалопаям. Верю, что там найдётся местечко не только для вас, но и для меня.

Сказавши это он, стал прилаживать на дверь табличку с надписью «Закрыто по неуважительной причине. Уехал пить кофе с друзьями». Тут Джордж, надо полагать, вернулся из экспедиции по заведению, потому что Дмитрий Олегович прижал трубку к уху и энергично воскликнул:

— Слушаю! Что, совсем нет? И не предвидится? Поздравляю! Когда бизнес начинает процветать, о друзьях тут же забывают.

Нажал отбой и отдал трубку Константину Петровичу.

— Всё занято? — сочувственно спросил Шурик. Он-то знал, как трудно в «Фее-кофее» найти в пятницу вечером хотя бы одно местечко, чтобы скромно перекусить после рабочей недели порцией блинчиков с черничным вареньем, тремя «Наполеонами», корзиночкой с кремом, овсяным пирожным и, конечно, профитролями с двойным эспрессо вприкуску.

— Занято! — рявкнул в ответ шемобор. — Какая-то дрянь перехватила два стола у нас перед носом, а этот м… хозяин уважает клиентов и не стал давать дряни отбой.

— Какие страсти! — восхищённо сказал букинист. — Как в опере! Ну, продолжайте, продолжайте.

Но продолжить не удалось. У Константина Петровича зазвонил телефон.

— Да-да… — ответил он, — Правда? Вот молодец! Держи, не упускай! Мы мигом. — И уже вытянув вперёд правую руку, чтобы остановить машину, крикнул остальным: — Едем в «Фею-кофею»! Ушли какие-то киношники, а Маша не растерялась и перехватила их места! Будет нам двенадцать стульев и тринадцатая табуретка, если захотим.

— Захотим, — кивнул букинист. — Мне эта девочка сразу понравилась.

— «Дрянь» — это высший комплимент у шемоборов, — на всякий случай пояснил Дмитрий Олегович.

— Отвыкай от старых привычек, салага. А то бить будем! — посулила Галина.

А Константин Петрович уже сговаривался с водителем о цене.

В первой машине — почти совершенно даром — уехал он сам вместе с Наташей и сёстрами Гусевыми. Во второй, подошедшей почти сразу же, с ветерком умчались Лёва, Шурик, Денис и Виталик.

На третьей машине, не спеша, не скупясь, отбыли Даниил Юрьевич, Дмитрий Олегович и букинист.

— Заедем в офис за ещё одним нашим как бы сотрудником, — пояснил шеф. — Вы его знаете: он был у вас сегодня утром. Вот для кого ничего не изменится, даже если мы все внезапно решим стать вампирами или превратимся в обыкновенных офисных служащих. Его занимает только его операционная система.

Три автомобиля мчались в сторону «Феи-кофеи».

— Приедем, займём лучшие места, а на остальные кнопок подложим! — предложила Марина.

— Лучше хлопушек! — возразила сестра.

— Дешевле просто отодвинуть стулья, когда остальные соберутся присесть, — автоматически отреагировал Константин Петрович. Он смотрел за окно, на проносящиеся мимо дома, улицы, мосты.

На светофоре автомобиль затормозил, и коммерческий директор увидел своих родителей в компании Елены Васильевны Белогорской, неуловимо изменившейся, помолодевшей и даже похорошевшей. Все трое стояли на тротуаре и по очереди с глубокомысленным видом прыгали в самую середину лужи. Рублёв-старший делал в блокноте какие-то пометки. «Плюх!» — настала очередь Елены Васильевны. Она засмеялась, и Костины родители тоже засмеялись — одобрительно. Что было дальше, неизвестно, загорелся зелёный свет и автомобиль тронулся.

— Обгоним и перегоним вон ту машину! — тем временем подзуживал водителя Лёва. — Двести рублей сверху дам!

— Приедем и займём лучшие места! — размечтался Виталик. — А на остальные положим таблички с надписью «Мест нет!».

— Лучше — «Зарезервировано для неудачников!» — предложил Лёва.

— «Места для черепах, которые не ломанулись!» — высказал свою версию Шурик.

Денис молчал и потрясённо смотрел в окно. Под дождём, без зонта и накидки, шагал старый шемобор, назвавшийся учителем бывшего доктора Психеоса. Шагал небыстро, как будто вышел погулять возле дома, а за ним едва поспевала сестрица Алиса, которая вроде бы разводит кроликов где-то в глуши. Кроликов нигде не было видно. Саму Алису было не узнать: и вовсе не из-за непривычно яркого наряда, который она на себя нацепила. Она словно стала самой обычной девушкой, внезапно вытянувшей самый необычный жизненный жребий. Шемобор-учитель что-то рассказывал, Алиса кивала, безуспешно пыталась догнать его и как будто повторяла за ним по слогам.