А Парамонова: Пробуждение: магическая печать (СИ)

Эмма кивнула Максу, и он поднял Феликса на руки. Лилиан предложила сделать носилки из ветвей, но он отказался, заявив, что сам донесет своего друга.

— Альгадо, — громко позвала Эмма и оба, — Артур и Демиен, мгновенно обернулись, — мы идем с тобой.

Переглянувшись, компания двинулась в его сторону.

— Похоже, у тебя открылся дар убеждения, — заметила Кира.

— С чего вдруг такое доверие, Сваровский? — поинтересовался Демиен.

Макс молча прошел мимо него, как и остальные, только Громов, замыкающий процессию, бросил на ходу:

— Доверие здесь не причем, Альгадо. Просто все мы знаем, что этот путь приведет нас в «Пятый луч». Не сходите с ручья, — добавил он, посмотрев на Киру.

— И не собирались, — хмуро изрек Демиен. — Чтоб вас всех по матушке природе!

— Новое ругательство? — осведомился Шорс, обходя его. — Оригинально, но знаешь, программирование у тебя лучше выходит.

Ночь, еще недавно бушевавшая над ними, сейчас превратилась в одну из ясных и тихих летних ночей. На небе горели яркие звезды, их свет, проникающий сквозь листву, красиво мерцал в водах ручья. Безмолвный лес ожил, отовсюду слышались голоса птиц и животных. Справа от них, что-то выскочило из-за дерева и пронеслось под ногами прямо в кусты орешника.

— Можно, я так останусь? — спросила Лилиан, вцепившаяся в Виктора всеми конечностями.

— Ты пережмешь мне бока! — выдавил он, пытаясь разжать её ступни за своей спиной. — Тебе на борьбу надо записаться.

— Прости, — виновато сказала она и спрыгнула на землю, — мне страшно.

— Это был всего лишь заяц, Лил. Они не едят людей, — сказал он, приобняв её за талию. — Но, если ты собираешься кидаться на меня при каждом шорохе, то готовься, что в итоге нести придется меня.

Через некоторое время Макс остановился и, положив Феликса на землю, сел рядом.

— Мы не собирались на привал Сваровский, — бросил ему Демиен, замедляя ход.

Подойдя ближе, Артур заметил, что повязка парня пропитана кровью, а сам он очень бледен.

— Тебя нужно перевязать, — и, так как ничего другого не оставалось, он снял свою рубашку, оторвал от неё длинную, широкую полоску и, сложив её вдвое, и перевязал руку Макса.

— Спасибо, — поблагодарил парень и начал подниматься, — теперь мы можем продолжить путь.

— Нет, Макс, — строго сказал Шорс, когда тот наклонился за Феликсом, — тебе нельзя. Никому из вас.

Взглянув на Эмму, сидящую около с умершего, он опустился на корточки рядом с ней и спросил:

— Ты позволишь мне?

Эмма подняла свои, полные слез, глаза и кивнула.

— Мы идем уже сорок минут, — сказал Артур, обратившись ко всем. — Может быть, все-таки, лучше сесть и обдумать: то ли мы делаем?

— То, — коротко ответил Уоррен.

— Вы все так в этом уверены, но я не могу понять, почему. Вы бывали здесь раньше?

— Нет, не были, кажется.

— Кажется?

Уоррен хотел ответить, но его перебила Ванесса.

— Слушайте, мистер Шорс, — мы не знаем, откуда знаем дорогу, но если продолжим двигаться вдоль ручья, точно окажемся дома, рано или поздно. Просто поверьте мне.

— Хорошо, — ответил мужчина, — пойдем дальше.

— Аллилуйя! — воскликнул Демиен и двинулся вперед.

Подхватив Феликса, Артур зашагал следом, а Эмма шла позади него, вместе с Максом.

— Держись, — шепнул ей друг и обнял. — Ты в этом не одинока, Эмма. Мы все потеряли его и мы должны это пережить.

— Я… не мо-гу, я… не хо-чу без не-го…

Рядом с ними всхлипнула Вивиен и, обернувшись, Эмма встретилась с ней взглядом. Понадобилось всего пару секунд, чтобы до неё дошел один факт: ни у неё одной разорвалось сердце, они обе любили его и потеряли. И, отпустив Макса, она обняла свою подругу.

— Прости меня… мне так жаль, Вивиен!

— И ты меня прости, — ответила та, разревевшись. — Если бы он не пошел помогать мне… а я… я даже не знаю, что произошло…

Эта боль — общая боль, связывала их теперь, как ни с кем другим. Эмма крепче прижала её к себе.

— Может хва…

— Заткнись, скотина! — зашипела на друга Кира и, закатив глаза, Демиен сел на землю.

— Отлично, — громко сказал он, — устроим привал!

А потом почти шепотом добавил:

— Может быть, хоть мертвым они его поделят!

Пинок подруги заставил его замолчать, а сама Кира подошла и села рядом с Максом.

— Как ты?

— А ты? — спросил он.

— Плохо.

— Иди сюда, — и, не раздумывая, она юркнула в его объятия.

— Мне так плохо, — повторила она тихо, — что если среди них был мой… был ректор?

Запустив пальцы в её волосы, Макс нежно прикоснулся губами ко лбу и вздохнул.