Джоэл Розенберг - Огненный герцог

Проселок в лучах луны казался болезненно ярким, становясь лишь немного темнее там, где его затеняли деревья. Но темная или светлая, дорога оставалась пустой и…

Вот! Слева от раскидистого дуба на той стороне дороги что-то зашевелилось.

Укрытый за земляной насыпью, Торри опустил руку в карман и крепко сжал револьвер.

Двигаясь быстро и вместе с тем грациозно, на дорогу ступил волк и сделал неуверенный шаг по направлению к Торри, не осмеливаясь выйти из тени деревьев. Пару раз понюхав воздух, волк сначала двинулся вперед, к освещенной части дороги, а затем назад. Ему явно не нравился лунный свет. Это огромное животное, раза в полтора больше сенбернара Петерсонов, было по-своему красиво, несмотря на открытую пасть с длинными зубами.

Волк сделал шаг, а затем, нюхая воздух, рысью поспешил через дорогу по направлению к тому месту, где сидел в засаде Торри.

Молодой человек медленно вытащил из кармана револьвер, пытаясь не шуршать тканью, и большим пальцем осторожно начал взводить курок, пока тот не встал на место со щелчком.

Только тогда он услышал, как что-то летит в него сзади. Торри повернулся, и что-то ударило его в лицо, сбив очки: те пропали в темноте, а из глаз посыпались искры. Невзвидев света, он вскинул револьвер и нажал курок: раздался негромкий треск и хрип боли.

Что-то большое и дурнопахнущее сбило Торри с ног, однако юноша не выпустил пистолет и, упершись стволом прямо в своего противника, снова нажал на спусковой крючок.

Он почти не почувствовал отдачи, но враг взвыл низким голосом и упал куда-то во тьму; к Торри вернулось зрение, и он увидел, как это существо, шатаясь, сделало несколько шагов, а потом свалилось на вспаханную землю.

Торри повернулся к другому зверю как раз в тот момент, когда волк прыгнул, и снова выстрелил, не целясь. Маленький револьвер выплюнул пламя… а ведь на земле, совсем рядом, осталась лежать винтовка с полным магазином!

Секунду юноше казалось, что он промахнулся: волк приземлился на поджатые лапы, словно готовясь прыгнуть снова. Затем левый глаз волка, сверкавший при свете луны, померк — правый глаз был черной ямой, — и животное бессильно рухнуло на землю, как будто его мускулы превратились в желе.

Торри обернулся к первому нападавшему.

Это был не волк, уже не волк — тварь начала оборачиваться как раз в момент нападения, и теперь на вспаханной земле лежала на боку голая женщина. Мертвые немигающие глаза смотрели на луну, на слишком белом теле темнели пересекавший живот рубец и две дырочки в левой груди.

Ветер, переменившись, донес до Торри ее вонь: она обделалась, издыхая.

Торри посмотрел на второго из Сынов, который умер в зверином обличье, и вспомнил рассказы дяди Осия. Сыны были потомками Фенрира от волчицы, а самого Фенрира родила от хитроумного Локи [16]ведьма. Даже Древнейшие не знали, кто суть Сыны: волки, которые притворяются людьми, или люди, притворяющиеся волками. Судя по всему, рассказы Осии соответствовали истине.

Странно. Подстрелив первого оленя, Торри ощутил восторг, смешанный с виной. Чудо, что он попал оленю прямо в сердце; руки у него так дрожали, что он с трудом поставил винтовку на предохранитель и вообще едва не уронил оружие — спасибо дяде Осии, который успокаивающе положил руку ему на плечо.

Но нынешние убийства ничего для него не значили: просто два мешка с дерьмом, мясом и костями. Один валяется на дороге, второй — на пахоте. И все.

От этой мысли Торри замутило, а вспомнив, что, пока он тут прохлаждается, мать, Мэгги и отец подвергаются опасности, юноша почувствовал себя еще хуже. Он встряхнулся, потратив несколько драгоценных секунд, нашел свои очки ночного видения, которые, по счастью, не пострадали, затем затянул на талии пояс с мечом и, перезарядив пистолет, поднял винтовку.

Торри рысью поспешил по дороге, потом свернул с нее по следу, двигаясь тихо и быстро, как только мог.

Из-за поворота донеслись рычание и голоса; Торри замедлил шаг, пристально оглядываясь назад и по сторонам, чтобы не пропустить дозорного. Ничего не поделаешь — хотя в очках он видел сейчас лучше любого зверя, они ограничивали поле зрения. Дома остались купленные отцом «старлит» и тяжелый советский прибор ночного видения; даже они были бы лучше очков.

Ранящий глаза свет пробивался сквозь листву, простреливая лес чрезмерно яркими лучами. Торри пошел медленнее, останавливаясь после каждого шага и нарочно убрав палец с гашетки «гаранда».

Он скользнул в тень, опустился сначала на колено, а потом на живот и пополз по холодной земле, пока не добрался до подножия огромного дуба. Затем медленно и осторожно приподнял голову, чтобы посмотреть на прогалину.