Джоэл Розенберг - Огненный герцог

Торри передернуло. Он знал, что дядя Осия не такой, как все, но взять железку и воткнуть ее себе в… Бр-р.

Между прочим, дядя Осия теперь говорил еще неразборчивей, чем обычно…

— Ты ведь уже не первый раз проделывал такое?

Дядя Осия покачал головой:

— Нет, не первый. И не второй. — Он поднял руку. — Оставь эту тему, Ториан, оставь.

Отворилась массивная дверь, и в кабинет вошел Джамед дель Бруно: черный и бежевый цвета одежд придавали ему мрачный и угрюмый вид. За ним следовали трое слуг-вестри с платиновым подносом, нагруженным выдержанными сырами и хлебцами размером с кулак, теплыми и пахнущими пекарней. Вестри, на удивление ловко действуя коротенькими пальчиками, быстро, тремя движениями ножа, вскрыли хлебцы, наполнили их сыром, посыпали сверху какой-то зеленью, а потом разложили хлебцы по тарелкам.

— Я решил, что уместно небольшое угощение, — заметил Джамед дель Бруно, — несмотря на то что время неподходящее. — Мажордом подошел к стене и откинул в сторону гобелен, за которым обнаружилась голая стена. — Покойный имел обыкновение хранить здесь лучшие вина, — произнес он, надавив на два места в стене, находившиеся на расстоянии ладони друг от друга.

Торри кивнул. Он нажал бы там, где тонкая стена чуть подается, затем досчитал бы до трех — за это время внутренний механизм повернул бы замки в нужное положение, — а потом стукнул бы по стене.

Ровно это Джамед дель Бруно и проделал. Лицо его осветило подобие улыбки, когда неправильных очертаний дверь отворилась на бесшумных петлях. За ней обнаружился винный склад размером с комод, полный лежащих на боку бутылок. Джамед дель Бруно, помедлив, выбрал бутылку, затем привычным движением вытащил пробку и наполнил вином широкие бокалы, которые поднес ему вестри.

Трое вестри разнесли гостям вино и хлеб; Торри не сразу осознал, что ему прислуживает Броглин.

— Я прошу прощения, Броглин, — сказал он на языке вестри, принимая одной рукой тарелку, а другой — бокал с вином, — и благодарю тебя за то, что ты сделал утром.

Цверг мгновение колебался, затем пожал плечами.

— Все было как должно, Ториан дель Ториан, — ответил он на том же языке. — Однако вам еще многому предстоит научиться по части хитрости. Зачем всем и каждому здесь знать, что я буду служить вам верой и правдой?

Торри вспыхнул.

— А с какой бы стати кому-то здесь знать вестри?

— Знание есть благо, — произнес на вестри Ториан дель Орвальд и фыркнул. — Я полагал, отец тебя этому научил.

— Всегда полезно знать язык тех, кем командуешь, — заметил Джамед дель Бруно, также на вестри.

— И еще более полезно знать язык тех, кем правишь, — на том же языке произнес лорд Сенсевер, широко улыбаясь. — Быть членом правящего класса — не так-то и просто.

Дядя Осия пожал плечами.

— Хотел бы я знать, о чем вы все беседуете, но, полагаю, не стоит спрашивать.

Не может быть!.. Дядя Осия не понимает языка? Не перестарался ли он, разрушая свой мозг?

Торри постарался сохранить спокойное выражение лица.

— Ничего, пустяки, дядя Осия. Но мне все равно нужен Скрытый Путь домой. Мои не намного опередили. Сынов; им понадобится помощь, и каждая минута…

— …всего лишь минута, — произнес Броглин на вестри. — И так тому и быть.

Джамед дель Бруно кивнул.

— Если хочешь, скажи им сам; если нет, я скажу.

Он подождал чуть-чуть и продолжил:

— Ладно, я покажу вам Путь, по которому покойный отправил Сынов, и по их следам нетрудно будет следовать, по крайней мере первое время. — Джамед дель Бруно нахмурился. — Случилась странная вещь: похоже, перед тем, как они отправились в погоню, кто-то подсыпал в пищу Сынам сильнодействующее слабительное. Это замедлит их продвижение, пока слабительное не перестанет действовать. — Он налил еще вина. — Я всегда полагал, что соревнование интереснее, если у жертвы есть шанс ускользнуть.

— Надо торопиться, даже если они…

Дядя Осия вскинул ладонь.

— Торри, Торри, не будь маловером. С твоими родными все будет хорошо: положись на ваших соседей. Положись на мать и на Мэгги: они достойны этого не меньше, чем твой отец. — Осия поразмыслил мгновение. — Однако если ты, Джамед дель Бруно, покажешь нам путь обратно, пожалуй, молодому Ториану, Йену Сильверстоуну и мне следует вернуться туда хотя бы на время.

Дверь снова широко распахнулась, и в кабинет вошел Йен Сильверстейн с рюкзаком за спиной. Он был одет в черную тунику и штаны, отделанные красно-оранжевым — форму офицера Дома Пламени. Ботинки на нем остались старые, и на поясе висел меч, который дал ему дядя Осия.