Джоэл Розенберг - Меч и Цепь

«Н-ну… Вряд ли Андреа обрадуется. Она, знаешь, и так волнуется: по ее расчетам, ты уже должен быть дома».

— Ты уверен, что здесь безопасно?

«Я как раз закончил облет, Карл. — Дракон потянулся. — А впрочем, возможно, ты прав. Я чую здесь неподалеку кроличий садок: твой отряд запросто могут сожрать, если ты их не защитишь. Но — чтобы тебя успокоить — я готов, когда доставлю тебя домой, вернуться и понянчить Ахиру и всех остальных».

— Поводья! — Тэннети щелкнула пальцами. — Отправляйся.

Карл засмеялся.

— Уговорили. — Соскочив с Морковки, он бросил поводья Тэннети. — Увидимся завтра. — Он влез на спину дракона.

Крылья дракона шевельнулись… все быстрей, быстрей… вот они уже стали невидимы, лишь ветер от них поднимал и кружил траву и пыль. Карл зажмурился.

Эллегон прянул в небо.

«У меня точные инструкции, куда тебя везти». — сообщил он, набирая высоту.

Внизу промелькнули Чак и Эйя. Карл помахал им.

«Эллегон?»

«Помолчи немного: я собираюсь прибавить скорость».

Крылья его заработали еще быстрей, ветер вышибал из глаз Карла слезы.

Карл опустил голову на жесткий драконий бок и вцепился покрепче.

«Почти долетели».

Взмахи крыльев замедлились.

Карл поднял голову. Они летели над выжженным подъемом, что вел к долине. Его покрывала зелень; скоро и памяти не останется о бушевавшем здесь пламени.

Внизу открылась долина. Когда Карл покидал ее, все поселение состояло из деревянного палисада, каменного очага и двух повозок.

С тех пор кое-что изменилось. Более тридцати бревенчатых хижин вытянулось вдоль берега озера, к нескольким были пристроены загоны для коней и скота.

Дети возились у деревянной пристани — на миг они перестали играть, чтобы помахать пролетающему над головой Эллегону.

Там, где прежде был только лес, теперь простирались поля, делянки бобов и море ржи, трепетавшей под ветром.

Крепость была достроена; стена окружала пять домов, один из которых был водяной мельницей. Эллегон, колотя крыльями, снижался к лишенному растительности двору.

Мельница?

«Ага. Рикетти неплохо потрудился, да?»

— Нет. Потрудились неплохо вы все.

Виртуозно избегнув паутины выдолбленных стволов-желобов, по которым вода текла в пять домов, дракон приземлился внутри стены. Карл спешился.

«Добро пожаловать домой».

Справа, из открытой хижины, откуда валил дым, выглянуло знакомое лицо. Уолтер Словотский, в кожаном фартуке, с кузнечным молотом в руке, отбрасывая на бегу молот, выбежал на двор.

— Карл?! — Словотский протянул ему руку, убрал, помотал головой. — А, к черту! — И облапил Карла.

— Ты же мне позвоночник сломаешь, черт этакий, — улыбнулся, высвобождаясь, Карл.

Словотский хмыкнул.

— Вполне могу. — Он обернулся. — Кира! Они… — Он осекся. — Все…

— Мы потеряли Фиалта, остальные все целы. — Не считая Раффа. Хотел бы я, чтоб он…

«Позже, Карл, позже. Возвращению домой полагается быть счастливым».

«Много ты знаешь о счастье».

«Я учусь. Уолтер, отведи его к ней».

Не переставая говорить, Словотский повел Карла к хижине в дальнем конце двора.

— Жаль, я не знал, что ты вернешься сегодня! Лу повел людей на другой край долины. Он нашел там пещеру с летучими мышами, и мы наконец-то собрались выкурить их.

— Мыши?.. — Карл положил руку на меч. — Доставляют вам неприятности?

— Нет, — засмеялся Уолтер. — Простые летучие мыши из тех, что едят фрукты. Могут, конечно, покусать, но Телларен — это наш клирик — живо все вылечит.

— Клирик?

— Из секты Паука. Приполз однажды, полумертвый от голода: попал в беду в Терранджи. Пользы от него много, хотя мы с Энди не раз ругались с ним насчет цен. Этот паразит требовал…

— Тогда зачем их выкуривать?

Словотский лукаво улыбнулся.

— Догадайся. Что можно получить с летучих мышей? Что они производят в избытке?

— Детенышей. Что еще… еще по… — Ну конечно. Карл приподнял ладонь. — Ясно. Я так понимаю, вы нашли еще и серу?

— Умница. Ив здесь нет. Но и дуб, кажется, тоже подходит. Взять кристаллы селитры из любой древней кучи дерьма, добавить серу и измельченный древесный уголь, и — пожалуйста! — порох. Конечно, все немного сложней — но не слишком.

Может, луки мне и не понадобятся — в конце концов.

— Это все Рикетти. Он вспомнил, как читал, что Кортес использовал мышиное гуано для получения пороха.

— Вот уж не думал, что Лу историк.

— Только когда дело касается техники. — Словотский кивнул. — Он уже сделал немного пороха — воняет при горении немилосердно, — а я сейчас работаю над кремневым ружьем.