Джоэл Розенберг - Серебряная корона

— Тэрол, поищи в фургонах целительные бальзамы. Как найдешь — подлечи вот этого, ладно? Дай ему по паре капель из каждого сосуда. — Захваченные снадобья всегда надо на ком-нибудь проверять. Два года назад Карл потерял одного из своих бойцов: то, что выглядело сосудом бальзама, сделанного Сообществом Целящей Длани, на деле оказалось бутылкой с ядом.

— Сделаю, — откликнулся Тэрол. — А как ты?

— Я?..

— Не трать попусту слов, Тэрол, — крикнул Чак. — Просто тащи, что нашел, сюда. Карл ранен.

— Чак, я цел.

— Цел, само собой цел, — фыркнул Словотский. Ладонь скользнула по спине Карла. Когда он поднес ее к Карловым глазам, с пальцев капала кровь.

— Пустяки, Карл. Царапина. Но лучше починить тебя сейчас, а то потом адреналин понизится и станет больно.

И тут смутная, будто бы и не его, боль внезапно ударила, как огненный бич. Карл задохнулся, потом заставил себя не обращать на нее внимания. Опасности нет. Тэрол сейчас подлечит меня. Боль — всего лишь биологически запрограммированное предупреждение об опасности. Здесь опасности нет значит, и боль должна отступить. Но боль логике не подчинялась.

Лучше всего заняться чем-нибудь, отвлечься от нее.

— Чак, возьми Гвеллина и его ребят и проверьте фургоны — все, кроме маговского. Выставьте вокруг него стражу и обойдите сторонкой.

— Думаешь, там кто-нибудь есть?

— Не знаю — а потому предпочитаю думать, что есть.

Чак засопел.

— Я всего лишь спросил. Как и раньше.

— Прости. Это все нервы.

— Ну конечно, Карл. — Чак ринулся прочь, на бегу подзывая Гвеллина.

Каждое движение отзывалось в раненой спине взрывом боли; Карл повернулся и встретился взглядом с женщинами на одеяле. Он шагнул к ближайшей, светловолосой, — ее миндалевидные глаза и высокие скулы выдавали происхождение: Катард и Срединные Княжества. Глаза ее расширились от ужаса.

— Нет! — выдохнула она. — Ты — Карл Куллинан! Не убивай меня, пожалуйста. Пожалуйста… Я сделаю все, что ты хочешь. Я хороша, правда хороша. Пожалуйста!..

— Та хават. — Успокойся. — Карл постарался, чтобы улыбка его вышла ласковой. — Т'рар аммалли. — Я друг.

Подошел Тзрол с бальзамом и плеснул Карлу на спину немного ледяной жидкости. Как всегда, боль унялась, будто её и не было. Сделав пару движений руками, воин почувствовал себя совсем хорошо.

Блондинка продолжала его умолять:

— Пожалуйста, не бей меня. Пожалуйста…

Черт.

— Эти гады… — Словотский покачал головой. — Опять?

— Сам видишь.

Словотский протянул руку. Карл отдал ему меч и получил взамен два ножа из Уолтерова набора.

Женщины отшатнулись, когда он подошел, держа ножи рукоятями вперед.

— Все, что вам наболтали, — ложь. Я не собираюсь убивать вас. Не собираюсь и бить. Отныне вы свободны.

То был рассчитанный риск, и он никогда не давал осечки… кроме самого первого раза — в память о том случае на щеке Карла остался шрам.

Блондинка взяла протянутый нож, неумело держа его в вытянутой руке. Темненькая строила ей рожицы, пытаясь дать что-то понять.

— Карл, — негромко проговорил по-английски Уолтер. — Возможно, я долго не видел Киры, но эти дамочки слишком уж… холеные.

— Та хават, — пробормотал Карл. — И что с того? — Женщины закутались в одеяло, и разглядеть их толком Карл не мог, но то, что он видел, ему нравилось.

Слишком нравилось. Даже не собираясь хранить верность Энди-Энди, к этим бедняжкам он должен бы чувствовать лишь сострадание — а не засматриваться на трепет пухлых грудей или на гладкость пышного бедра.

Карл вновь перешел на эрендра.

— Никто вас не тронет. А как только все образуется, мы найдем, во что вам одеться.

— Итак, — продолжал по-английски же Словотский, — здесь мы имеем дело с ловушкой. Я могу поверить, что работорговцы увозят из Пандатавэя непошедший товар — но за этих двоих они получили бы там чертову уйму денег. И там, и где угодно еще.

Словотский, разумеется, прав. Как всегда. Но как в таком случае это понимать?..

Цокот копыт за спиной заставил Карла обернуться, нашаривая за спиной меч, которого там не было. Это оказалась всего лишь Тэннети. Она соскользнула с Пиратки, по лицу ее расплылась широкая улыбка.

— Все в порядке, Карл, — доложила она. — С нашей стороны — трое раненых.

— Серьезно?

— Я же сказала — все в порядке. Хуже всех пришлось Веллему. Получил пулю в кишки, но мы залили его бальзамом. Да, у меня тоже пленник. — Она покосилась на работорговца которого пользовал Тэрол. — Значит, их у нас трое?