Дмитрий Видинеев - Предел. Дети палача

Они свернули на просеку. Фарамор обратил внимание, что дорога заросла травой. Колея, оставленная колесами телег, покрылась мхом. Создавалось впечатление, что здесь давно никто не проходил и не проезжал. Он почувствовал легкую тревогу. Не могут же жители деревни так редко пользоваться этим путем, что он зарос травой?

Скоро они увидели прибитую к стволу дуба широкую доску, на которой корявыми буквами неизвестный умелец вырезал слова: «Сэдра здесь. Восславим!». Невея вслух прочла надпись, удивленно подняла брови и спросила:

— Фар, а кто такая Сэдра?

Он почесал затылок.

— Я не знаю. Но мы придем в деревню и все выясним.

Они отправились дальше. Лес медленно погружался в сумерки. В шелест листьев вплетался гул многочисленной мошкары, витавшей в воздухе подобно пеплу. У Фарамора не выходила из головы эта надпись «Сэдра здесь. Восславим!». Она почему-то пугала. И кому вообще могла прийти в голову мысль приколотить доску с такой странной надписью посреди тропы?

Лес расступился, и они вышли на опушку. Далее, за заросшими бурьяном огородами стояли темные бревенчатые дома. Деревня выглядела безлюдной. Покосившиеся изгороди обвивал плющ, подворья заросли бурьяном. В сгущающихся сумерках неухоженные строения походили на гнилые пни с черными дуплами окон и распахнутыми веками ставен.

— Фар, мне здесь не нравится, — тихо сообщила Невея и поежилась.

— Мне тоже, — сказал Фарамор. — Похоже, люди отсюда ушли. Но не страшно, мы найдем какой-нибудь дом почище и переночуем.

На самом деле ему было не по себе. От деревни словно веяло холодом.

«Почему люди покинули ее? — думал он. — А может, здесь был мор и все жители Совиного Ока мертвы?»

Фарамора пробрала дрожь от этой мысли. Впрочем, он решил, что если здесь и был мор, то от него не осталось и следа, а значит, ему и Невее нечего опасаться.

Они направились в деревню. При въезде в поселение между двух высоких столбов висела длинная доска. Вырезанная надпись на ней гласила: «Обитель. Сэдра здесь. Восславим!» Возле одного их домов лежал скелет коровы. Из глазниц рогатого черепа пророс чертополох. Невея покосилась на белые кости и прижалась к брату.

— Все хорошо, — сказал Фарамор. — Не бойся.

Они прошли мимо кузницы. Под широким навесом стояла ржавая наковальня, на стене висели молоты, щипцы и прочие приспособления для ковки. В следующем подворье на земле лежала куча прогнивших шкур, а возле сарая стояли почерневшие от времени бочки.

— Давай посмотрим, что вон в том доме, — почему-то шепотом сказала Невея и указала на неплохо сохранившееся строение, окна которого закрывали резные ставни.

— Хорошо, — согласился Фарамор.

На небе начали появляться пока еще бледные звезды, но было достаточно светло, чтобы видеть все, что находится вокруг. Брат и сестра поднялись на крыльцо. Открыв дверь, сразу же почувствовали неприятный запах. Фарамор, обучавшийся алхимическому ремеслу, понял, что это запах серы.

— Постой здесь, — сказал он Невее, потом снял с плеча вещевой мешок и положил его на крыльцо возле двери так, чтобы она не закрывалась. Сделав несколько шагов в полумрак дома, Фарамор почувствовал хруст под ногами. Он присел и увидел на полу разбитую склянку и рассыпанный порошок. Сера. Обычно ее покупают целители, для изготовления мазей. Он выпрямился и увидел блеснувшие ряды склянок на стеллажах. В углу стоял алхимический стол с ретортами и большим перегонным кубом, совсем как в лаборатории старого учителя Шабатара.

Он подошел к стеллажам, взял несколько склянок и вышел на крыльцо.

— Ты что-то нашел? — поинтересовалась Невея.

— Это дом местного алхимика, — сказал Фарамор. — В этих склянках может оказаться что-нибудь ценное. Сейчас посмотрим.

Он сел на ступеньки и начал рассматривать содержимое прозрачных бутылочек. Невея присела рядом на корточки, в ее глазах горело любопытство.

— Здесь угольный порошок, — уверенно определил юноша нечто черное в одной из склянок. — Ничего полезного, — он отставил бутылочку на ступеньку.

В другой — оказалась прозрачная жидкость. Фарамор вынул пробку и осторожно понюхал.

— Ага, жгучая роса, — определил он. — Это кислота. Ее вполне можно продать какому-нибудь кузнецу или ювелиру. Положи в мешок, — Фарамор закупорил склянку и отдал Невее. Потом рассмотрел оставшиеся бутылочки и не обнаружил больше ничего полезного. Он поднялся, взглянул на дверной проем и решил, что лучше прийти в этот дом утром. Сейчас же им надо найти место для ночлега.