Ториль удивилась.
— Но ведь вы с ним не сталкивались.
— До недавних пор. Но сейчас все меняется буквально на глазах. Недавние враги становятся друзьями, а лучшие друзья превращаются в заклятых врагов. Не знаю уж обманом или лестью, или еще чем, но он сумел привлечь к себе клан Жемчужников. Неслыханное дело — расколоть наше единство. Конечно, они всегда тянулись к морю, к воде, что было понятно. Но ведь всегда они были и с нами. А год назад их вождь заявил, что не считает больше нужным иметь с нами какие-либо дела и будет впредь поступать так, как захочет он сам. Оказалось же, что поступает он так, как захочет Морской Король.
— Неприятная новость…
— Простите, — вмешался Хани. — А кто такие Жемчужники?
— Ты не знаком с этим древним и воинственным племенем? А кто такие Радужники, ты хотя бы знаешь?
— Тоже нет, — честно признался Хани.
— Что же ты не рассказала им ничего? — обратился к принцессе князь. — Видишь, как неловко получается.
— Я не успела. Мы спасались от туманного нетопыря. Похоже, удача улыбнулась нам.
Хани нетерпеливо взглянул на Ториль, потом на князя:
— Простите, но, может, вы объясните, кто такие Радужники?
Дайамонд потрепал его по голове.
— Эх ты, любитель тайн и чудес. — Хани покраснел. — Народ Радужников живет в драгоценных камнях. Мы появляемся от отблеска солнечного луча на неограненном кристалле. Вы, люди, не понимаете камня и, придавая ему изящную, но неестественную форму, убиваете душу камня, убиваете живущего в нем Радужника. — Дайамонд помрачнел. — Существуют кланы Бриллиантов, Рубинов, Сапфиров, Изумрудов, Топазов и множество других, менее известных.
— И уже совсем хмуро Дайамонд добавил: — И Жемчужников. Только они всегда стояли отдельно от нас. Ведь жемчуг рождается в воде и он единственный из всех драгоценных камней непрозрачен. Никто не знает, что творится на душе у них… Однако, что это мы говорим стоя, гораздо лучше будет… — спохватился он.
Он трижды звучно хлопнул в ладоши. Хани показалось, что мир закружился вокруг него. Скалы Радужного ущелья начали стремительно раздвигаться, они стояли уже не в узком провале между скалами, а посреди широкой равнины, усыпанной цветами со странными полупрозрачными сверкающими венчиками. Прямо перед ними выросла каменная беседка, она дрожала, сверкала и переливалась всеми цветами, но не резко, а чуть приглушенно — смотреть на нее было не больно. Беседка казалась сложенной из дымчатых топазов.
— Прошу, — вежливо пригласил князь. — Разговор у нас, похоже, будет долгим.
Чани, с трудом сделав несколько шагов, буквально рухнул на скамью, побелев от усталости и боли. Дайамонд спросил:
— Что с тобой?
— Черный Лед, — вместо Чани ответила принцесса.
— Я же говорил тебе, что они объединились, — с упреком произнес Дайамонд. — Покажи руку, — обратился он к Чани.
Тот протянул левую ладонь, по-прежнему ледяную и мертвую. Лицо Дайамонда стало серьезным.
— Сейчас попробуем.
Он снова щелкнул пальцами, и беседку залили дрожащие сполохи розового и красного цвета. Когда они погасли, рядом с креслом князя стояла девушка в длинном красном платье без каких-либо украшений. Лишь длинные, слегка волнистые темно-каштановые волосы были украшены изящной золотой короной с зубцами в виде земляничных листьев, инкрустированных крупными рубинами. У Хани перехватило дыхание. Он не представлял даже, что можно встретить такую красоту. Конечно, принцесса тоже была красива, и очень красива, но то была мрачная красота, холодная и немного пугающая. И нельзя было забыть, что это принцесса, наследница трона… А эта девушка очаровывала с первого взгляда.
— Знакомьтесь, — представил Дайамонд. — Это Рюби.
Девушка улыбнулась им, и Хани почувствовал, что опять краснеет. Нет, положительно он был обречен постоянно чувствовать смущение, и это заставляло его еще сильнее залиться краской, буквально до самых кончиков ушей. Но все-таки он выдавил ответную улыбку, более похожую, правда, на гримасу. К его величайшему удивлению, Ториль ограничилась холодным кивком, что он сразу приписал ее надменности и чрезмерной гордости. Чани же просто потерял сознание и потому никак не прореагировал.
Рюби быстро, но внимательно ощупала ледяную ладонь и, покачав головой, задумалась. Потом она повернула широкое кольцо с рубином, украшавшее средний палец левой руки, и прочитала длинное заклинание. В воздухе вспыхнул круг багрового пламени, однако жара Хани не почувствовал. Он потряс Чани за плечо, Чани открыл глаза, но взгляд его был мутным и тусклым, он не узнавал никого.
Читать дальше