Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 2.

— Я беру в жены принцессу Тейт из дома Белого единорога и обязуюсь любить, хранить, и почитать ее всю мою жизнь.

Была ее очередь говорить. Голова шла кругом. Она вдруг вспомнила свое предыдущее бракосочетание. Орел тогда сидел отвернувшись, и никакие ухищрения Дамьена не заставили его приветствовать жениха и невесту. Он только один раз вяло зашипел, а в конце даже сунул голову под крыло. Сейчас их осеняли распростертые крылья.

— Я беру в мужья Гуго из дома Синего орла. Я буду любить хранить и оберегать его и наш очаг до последнего часа.

Она не жалела ни об одном произнесенном слове. Вот так с места в бездну… или, наоборот, в горние выси!

Но прежде чем выпить земляничное вино, Гуго добавил:

— Я признаю Сигурда своим сыном и законным наследником.

Он сделала большой глоток, и передал кубок Тейт. У нее дрожали руки. Король придержал тяжелый сосуд. Она тоже сделала глоток.

Это было не вино, вернее, не совсем вино. Настой, сделанный по каким-то древним рецептам, вмещал в себя сладость, глубину, прохладу и опьяняющую крепость.

Комната медленно закружилась. Орел захлопал крыльями и выдал торжествующий клекот.

Гуго поднял связанные руки.

— Я предлагаю за мальчика тысячу империалов. Но вы получите деньги только в том случае, если мы с ним благополучно доберемся до столицы.

— А больше ничего не хочешь? — Наста свесилась с каменного парапета — вот-вот упадет.

— Я хотел бы забрать ребенка даром. Но ты ведь не отдашь. Зачем он тебе, Наста?

— Ты мне будешь платить за его жизнь. Каждая золотая монетка — это день жизни мальчишки. Если у тебя хватить денег, он проживет долго.

— Больше тысячи империалов я все равно не смогу дать. Зачем тянуть, если можно получить все сразу? Спроси своих людей, вдруг, они хотят быстрее забрать деньги и убраться отсюда? Сидеть в развалинах и глотать пыль, не самое интересное занятие.

Гуго посмотрел на Кабана и поразился — тот просто таки исходил досадой. У него на лбу было написано: почему ты мне вчера не сказал?! Возможно, так и следовало поступить… если не знать Насты. За мальчиком, конечно, следили. Не один человек. И даже не два. Что она приказала сделать с ребенком, если случится измена? Гуго вгляделся в лицо женщины. Ребенка убьют, лишь бы не достался ему? Наста слишком ненавидела короля. Она ненавидела его в первую очередь за разоблаченный обман. Сейчас в ней боролись жадность и ненависть.

— Приведите мальчишку! — крикнула Наста.

Кабан вразвалку побежал к незаметной двери у подножья стены. Обратно так же трусцой, сжимая в горсти воротник детской курточки. Лицо ребенка налилось кровью. Гуго дернулся, но веревка на ногах позволяла делать только короткие мелкие шаги. Кабан быстро поднялся наверх и бросил мальчика к ногам Насты.

— Видишь? — заорала она, подтянув Сигурда к краю парапета. — Я могу его сбросить отсюда прямо сейчас. А тебя убить. Мой человек держит тебя на прицеле. Арбалетный болт легко закончит наш спор.

— А деньги? Кто тогда вам заплатит? — спросил Гуго, стараясь, голосом не выдать собственного бешенства.

— Твоя жена. Я скажу ей, что вы оба мои пленники и буду тянуть золото, сколько смогу. А потом отправлю ей ящик с вонючими останками.

— Не удивлюсь, если в ответ ты получишь ухо от мертвого осла. Вдруг моей молодой жене не захочется меня выкупать? А чужого ребенка и подавно? Исчезни мы, она останется законной королевой и будет править в собственное удовольствие.

Во время их перепалки Сигурд отнюдь не стоял паинькой. Он кусался и вертелся, стараясь вырваться. Наста сгребла его за одежки и толкнула в руки Кабана. Тот поймал строптивца и взобрался на камень. Схваченный поперек груди ребенок продолжал вырываться.

Как же он был похож!

А на стене между тем роптали. Предложение Гуго всколыхнуло гарнизон. Чтобы отребье, сто раз продававшее свою жизнь за гроши, отказалось от по-настоящему больших денег? Анаис Наста рисковала остаться в одиночестве, а то и голову потерять, вздумай она им перечить.

Чаша весов медленно, но неотвратимо склонялась в сторону Гуго. Кое-кто уже спускался во двор. Кабан держал Сигурда одной рукой, другой чесал в затылке, остро поглядывая в сторону хозяйки. Он, если что, и прирежет ее, дабы не мельтешила…

Повозка ворвалась в открытые ворота в самый разгар смуты. Хрипели запаленные кони. Возница стоял во весь рост…

Цыганка никак тут не должна была оказаться. От такой несправедливости Гуго чуть не застонал. Тетка натянула поводья и пронзительно закричала, легко перекрыв гул толпы: