Иван Галкин - По мостовой из звёзд

А затем один за другим в небе появились карраны. Величественные птицы описывали круг над городом, прежде чем унестись вдаль. Они отправлялись разведывать дорогу для войска, исчезая в облаках где-то далеко на востоке.

Острам и Арнад. Карран и его наездник. Арнад был юношей лет девятнадцати, самым молодым из наездников. Саша успел увидеть его всего пару раз, но Арнад ему понравился. Хотя нельзя было сказать определенно — чем. Он не часто шутил, и был не более разговорчив, чем все. Да и внешне не отличался от других наездников.

Может быть, Саше именно теперь он казался более приятным, чем остальные… Ведь сейчас Острам был здесь один. Арнад был первым погибшим наездником в отряде Остега. Он погиб где-то в лесах на востоке, а птица, без хозяина, вернулась в загон.

Даже на Родама Острам реагировал агрессивно. Родам объяснил, что птенцы с детства воспитываются вместе с наездником. Только его они подпускают к себе. Однако, увидев ласчи, потерявшая хозяина, изможденная, но величественная птица, опустила голову. Теперь за Острамом ухаживал Саша. Карран и на мальчика сначала шипел, сторонился, но ласчи неизменно сидел на плече. И птица принимала заботу.

Вместе с Родамом они промыли ей раны и нанесли лекарственные мази. А затем Саша часто убирался в загоне, иногда проводя с птицей несколько больше времени. Ему нравилось огромное животное. Порой ему было страшно даже просто притрагиваться к шелковистым перьям каррана. В такие моменты Острам косил на него пугающими алыми глазами. Но мальчик каждый раз чувствовал при прикосновениях такой восторг, что страх по сравнению с ним не стоил ничего. Ладонь ощущала под собой живое чудо.

А еще он видел, насколько птица умна и понимал, что она вполне осознает потерю хозяина.

Однажды Ворон спросил его, когда он был рядом с Острамом.

— Ты стесняешься?

— Да. Но не просто так… мне его жаль.

— Не стесняйся жалости. Возможно, животные единственные, кто дают себе волю любить по-настоящему. Люди слишком сильно контролируют себя, и это отражается даже в чувствах. Может они бы и не хотели фальшивки, но создают ее. И даже когда выходит истинно — видят фальшивку. Люди не доверяют себе, а животные просто не имеют такого выбора. Для них это только чувства. Это их язык, и только с ними можно не стесняться быть собой.

Да, они не могут знать человека, и никогда не знают, что от него ожидать. Но они следуют своей простой животной логике, и они действительно видят твои чувства, даже когда ты пытаешься их скрыть. Это стоит ответного шага.

И Саша не стеснялся. Странно, но иногда он думал, что даже в этом чужом мире, он может быть честным только с Клыком, Вороном и этим карраном. И ни один из них не был человеком. Возможно поэтому, именно с ними он проводил времени больше, чем даже с Рией и Ареилом.

Три дня спустя, после возвращения Острама Скиталец вдруг отчетливо понял, что ему необходимо на северный берег. Ворон не зря учил его видеть возможности. Так, одна из них показала Ледяной океан, к берегам которого подходила огромная флотилия. И Саша был абсолютно уверен, что эта возможность уже реализована. Скиталец был уверен, что видит происходящее за много километров от Верска.

Значит, думал Саша, лекарство — что бы это ни было — появилось на Северных берегах вместе с кораблями. Теперь Саше не нужен был карран. Добраться до берега можно было бы и на стиде, попутной повозке или пешком. Только то, что для птицы было парой часов, для стида было сутками, для медленных быкоподобных животных, тянувших повозки крестьян — еще дольше. А пешком… Это заняло бы недели.

Но ответ Родама Саша знал заранее. В любом случае, он решил попрощаться со стариком. Он думал о том, что можно было бы еще зайти к Рие, Пану и олерису. Но остановился на том, что после Родама попрощается с Ареилом и отправится на север, не тратя больше времени.

— Доброго дня — поздоровался Саша со стражниками у входа в шатер. Оба были примерно одного возраста, и очень похожи в одинаковой одежде, с длинными волосами и бородами.

— К Родаму? — спросил тот, что был слева.

— Ага.

— Его нет. — Ответил второй.

— Надолго?

— Не знаю. Он на восток улетел, часа два тому назад.

— Ясно. — Саша заколебался, собираясь поворачивать. Он сомневался, что его пропустят в пустой загон. И вдруг у него возникла идея.

— Риск, — среагировал Ворон.

— Думаешь, не стоит?

— Только предупреждаю.

— Заходить будешь? — спросил стражник слева.