Джон Толкин - Возвращение короля

Пин насупился и замолчал.

Когда Гэндальф привел его в зал со статуями и колоннами, Денетор сидел на том же самом месте. Было такое впечатление, что он со вчера не сдвинулся с места.

– Ну, добрый мой Перегрин, – подчеркнуто обратился он к хоббиту, – надеюсь, ты провел вчерашний день с пользой и приятством. Вот только с питанием в Городе хуже, чем хотелось бы тебе, – он слегка развел руками.

Пин покраснел. Ему показалось, что правителю известны не только его слова, но и мысли.

– Что же ты намереваешься делать у меня на службе? – спросил Денетор.

– Я думаю, что повелитель укажет мне мои обязанности.

– Укажу. Когда узнаю, что ты можешь. А для этого лучше всего оставить тебя при себе. Будешь выполнять мои поручения, беседовать со мной, когда будет время. Петь умеешь?

– Умею, – обрадовано кивнул Пин. – Пою я хорошо, – он немного смутился, – так у нас говорят. Но наши песни не очень-то годятся для дворцовых покоев, да и для тяжелых времен тоже. Самое страшное, о чем поют в Хоббитании – это ветер или дождь, а так все больше о смешном, о пирушках, например... – тут он совсем смешался и умолк.

– Так почему бы не спеть об этом в моем дворце? – усмехнулся Денетор. – Над Гондором давно сгущается мрак, наоборот, приятно было бы услышать, что есть еще не затемненные земли. Нам бы тогда казалось, что труды наши не пропали даром.

Однако Пина эти слова не разуверили. Как-то не мог он представить себе незатейливые песни Хоббитании, звучащие в этом великолепном зале. Но Денетор уже обратился к Гэндальфу. Они заговорили о Ристании, о намерениях Теодена, об Эомере, племяннике правителя. Пин только дивился, как много известно Денетору о тамошних делах, к тому же, из разговора он понял, что правитель много лет не покидал пределов Гондора. Он уж решил было, что о нем забыли, но тут Денетор обратился и к нему.

– Отправляйся в арсенал, – сказал он, – там приготовлена для тебя одежда и вооружение. Прими подобающий вид и возвращайся.

В арсенале Цитадели Пин облачился во все черное с серебром. Теперь на нем была черная кольчуга, черный же шлем с вороными крыльями по бокам и серебристой звездочкой в надлобье. Кольчугу спереди прикрывал шитый серебром нагрудник с изображением цветущего дерева. Длинный широкий плащ дополнял одеяние. Прежнюю его одежду убрали, позволили оставить только серый лориенский плащ, но с условием не носить его на службе. Новый наряд был раскошен, но Пин стеснялся его. В довершение к этому ему так надоел постоянный сумрак, что настроение совсем испортилось.

А сумрак сгущался. С востока, из Страны Мрака, ветер пригнал тяжелую тучу. Она словно придавила Город. Воздух на улицах был душным и неподвижным, как вода в болоте. Вся долина Андуина замерла в ожидании бури.

Пин освободился только к вечеру. Желудок повлек его на поиски обеда. По счастью в столовой он встретил Берегонда. Они вместе поели и направились на стены, туда, где проводили время вчера.

Был час заката, но солнце не могло пробить плотный заслон туч. Только в последний миг над Морем сверкнул его прощальный луч. Именно в этот миг Фродо стоял на Перекрестке над поверженной головой каменного стража. Но на полях Пеленнора не было никакого проблеска. Холодными и темными оставались они.

Пину казалось, что вчерашний и сегодняшний день разделяют годы. Вчера еще он был простым беспечным хоббитом, на котором перенесенные опасности не оставили заметного следа, а сегодня... Сегодня он – воин в Городе, который готовится к жестокой битве. Он носит пышную, мрачную одежду: в другое время это была бы восхитительная игра, но теперь все было всерьез. Он, Пин, на службе у настоящего, гордого и могущественного правителя, и опасность, нависшая над Городом – самая настоящая. Кольчуга, шлем, плащ, все казалось тяжелым, все угнетало. Он устало вздохнул.

– Что, устал сегодня? – участливо спросил Берегонд.

– Устал, – согласился Пин. – Устанешь, когда ждешь и больше ничего. Я несколько часов простоял у дверей, пока у Денетора шел военный совет. Конечно, я понимаю, это высокая честь, да только что от нее пользы натощак... По правде сказать, и от еды в этом мраке пользы тоже не чувствуешь. И не туман, и не облака, сам воздух какой-то бурый. У вас так всегда при восточном ветре?

– Нет, – ответил Берегонд. – Это ведь не просто сумрак, это – чары Врага. Этот мрак, он смущает ум и сердце. Хорошо бы Фарамир возвращался побыстрее. Его долго нет, все в Городе обеспокоены.

– Да. Вот и Гэндальф тоже, – заметил Пин. – Он сегодня ушел с совета очень недовольный. Похоже, ждет дурных вестей...