Галина Романова - Бывших ведьмаков не бывает

— Богу помолиться, что все так удачно устроилось, — почти честно ответил князь. — Видимо, он действительно оказался порядочным человеком и не захотел нас стеснять.

— Как — стеснять? — изумилась Владислава. — Чем стеснять? Почему? Папенька, что вы ему вчера наговорили? Вы… его прогнали? Но зачем?

— Во-первых, милая, — Владислав Загорский взял дочь под локоть, увлекая в сторону столовой, — ничего такого я ему не наговорил. За кого ты меня принимаешь? Он был нашим… ладно-ладно, твоим гостем, и я не мог просто так, без веских причин, выставить гостя за порог, тем более на ночь глядя. Да, мы с ним обсудили создавшееся положение, и в первую очередь твою репутацию.

— А что моя репутация? Папенька, я вас не понимаю!

— А тут и понимать нечего. Ты девушка княжеского рода, завидная невеста с богатым приданым. Ты — княжна Загорская. На тебе лежит огромная ответственность не только перед нашим родом, но, по большому счету, перед всем человечеством. Твоя мать слишком рано забрала тебя, и я не успел заранее подготовить свою дочь к той миссии, которая ее ожидает. Мне придется наверстывать упущенное. Ты в некотором роде последняя надежда этого мира. Последняя в первую очередь потому, что у тебя нет ни братьев, ни сестер, ни собственных детей. Ты представляешь слишком большую ценность. Скоро настанет пора выдавать тебя замуж…

— Папенька, и вы туда же? — Владислава невольно, вспомнила своего отчима. Князь Михаил Чарович тоже заговаривал о замужестве.

— Да, замуж за достойного человека. Ибо ты — княжна Загорская. Более того, поскольку ты — последняя законная носительница этого имени, я собираюсь написать прошение императору, чтобы он высочайше распорядился, дабы не пропала фамилия, сохранить титул за тобой, передав его супругу. Ты навсегда останешься Владиславой Загорской, а твой будущий муж станет новым князем Загорским. Сама понимаешь, этим князем не может стать первый встречный.

— И вы, — девушка похолодела, — сказали это Лясоте?

— Помилуй, конечно нет! Но сама посуди, в связи с этим обстоятельством его присутствие в нашем доме было бы нежелательно. Я готов закрыть глаза на то, что ты провела с ним некоторое время наедине. Сколько времени прошло с того дня, как вы сбежали с парохода и до того, как добрались до Загорска? Почти две недели! Иной раз и нескольких часов хватает, чтобы безнадежно испортить репутацию девушки. А твоя репутация, как моей наследницы и хранительницы древней фамилии, должна быть безупречна.

Сообразив, куда он клонит, Владислава покраснела так, что из глаз брызнули слезы. Ведь вчера вечером она была в одном шаге от того, чтобы распрощаться со своей репутацией навсегда. Она сама этого хотела, и по глазам мужчины прочитала, что он тоже был в одном шаге от того, чтобы так поступить.

— Но, папа, между нами ничего не было, — пролепетала она, тут же вспомнив его последний поцелуй.

— И слава богу! — горячо воскликнул ее отец. — Я рад, что все устроилось.

— Как устроилось? Он ушел! Исчез! Пропал!

Мысль о том, что он ушел именно потому, что княжна хотела от него того же самого, что запрещал ее отец, была невыносима.

— Он просто оставил нас в покое. — Князь распахнул дверь в столовую, где лакей уже заканчивал сервировку стола. — Не понимаю, почему тебя это беспокоит.

Его спокойный, чуть снисходительный тон неожиданно разозлил девушку.

— Беспокоит? — воскликнула Владислава. — Ты говоришь — беспокоит? Ты ничего не понимаешь, папа! Он нужен мне! Понимаешь? Он! И только он! — В ярости и досаде княжна затопала ногами.

— Дочка, ты с ума сошла? — осторожно поинтересовался князь, покосившись на лакея. Тот правильно понял намек и поспешил удалиться, чтобы не становиться свидетелем неприятной сцены. — Ты хочешь сказать, что он тебе… небезразличен?

— Да! — завопила Владислава. — Да! Я люблю его! Люблю!

Оттолкнув отца с дороги, девушка со всех ног кинулась в свою комнату, захлопнула дверь, запирая на крюк, и, рухнув на постель, заплакала в голос, колотя по подушке кулаками.

Через несколько минут пришел отец. Постучал, окликнул дочь, попросил позволения войти. Но рыдающая Владислава его не слушала. Князь пытался поговорить с дочерью через дверь, но его попытки все объяснить либо не находили ответа, либо вызывали новую волну слез и отчаянных криков. Не добившись успеха, Владислав Загорский вернулся в столовую, попытался съесть завтрак, но обнаружил, что аппетит пропал. Тогда он удалился к себе, достал бутылку мадеры и погрузился в размышления, велев лакею немедленно доложить, когда его дочь захочет выйти из комнаты, чтобы поговорить. В глубине души князь не верил чувствам юных девушек — в семнадцать лет любая мелочь кажется достойной внимания. Владислава пока видела в жизни слишком мало, чтобы рассуждать здраво. Пройдет два-три часа, она успокоится, потом проголодается, а поев, присмиреет, и с нею можно будет обсудить создавшееся положение.