Ева Никольская - Тайна подземелий

Я же была спокойна и расслаблена, прекрасно зная, что буду нагло жульничать, подбирая себе кандидатов. Мой подельник Лааш пребывая в невидимой форме, давно уже крутился рядом, готовый подсказывать, какие ленты выбрать во время жребия. Когда передо мной и Йеном разложили шелковые лоскуты с написанными на обратной стороне именами, я ободряюще улыбнулась застывшему по другую сторону низкого столика «медведю» и уверенно потянулась к своему первому трофею.

— Эйрикер! — прочитала вслух и, мазнув взглядом по чуть нахмурившемуся лицу любимого, обернулась, чтобы помахать рукой нордовскому создателю. Ну а чем не вариант? С покрытым силиконовой шкуркой киборгом, управляемым элентри, всяко безопасней целоваться, чем с тем же Керр-саем. А уж имитировать присущие лэфири эмоции блондин умеет блестяще. Не зря от него девицы балдели, несмотря на внешность меченного.

Следуя моему примеру, Йен-ри с обреченным вздохом поднял одну из лент и вслух объявил:

— Эния.

Остроухая «пышка» в зеленом наряде радостно пискнула и отсалютовала нам кубком с вином. В отличие от меня, мой таман выбирал кандидаток наугад. С его-то гипертрофированной честностью другого ожидать и не стоило. Но я ему всецело доверяла, и потому не сильно беспокоилась. Ровно до того момента, как он не назвал имя Еванны. И вот тут-то мое радостное расположение превратилось в нерадостное. Как бы ни была я уверена в чувствах своего мужчины, видеть его целующимся с ЭТОЙ лэфой у меня не было никакого желания. То есть совсем!

Видимо, все эти чувства красноречиво прописались на моей побледневшей физиономии, потому что «медведь», привычно склонил к плечу голову и шепнул одними губами те заветные два слова, которые подействовали как бальзам на душу. Взяв себя в руки, я тоже выбрала ленту. Естественно, подсказанную Лаашем. Моим вторым кандидатом для поцелуя стал Кайр, вернее Ким Стар, как называл себя один из «двух-г» в серокожем облике. Да, знаю, что наглость, но если уж целовать гадов, то обоих. К тому же Лин, которая последний месяц довольно тесно общается с этим типом, вовсе не возражает. Это вообще ее идея была, если подумать.

Дальнейшие события развивались по уже пройденному мною сценарию. Я встала на скамью, чтобы сократить разницу в росте с нордами, и приготовилась к исполнению обряда. Глупая традиция, знаю. Хотя в прошлый раз именно она открыла мне глаза на то, кого я действительно хочу видеть рядом с собой. Эйрикер не подвел. Поцеловал крепко в губы, но без эротического подтекста. Да и какая может быть эротика с киборгом, когда знаешь, что это именно он. «Медведь» в свою очередь проделал тоже самое с главной кухаркой Стортхэма. Только в его исполнении все вышло гораздо невинней. После этого Эния ласково похлопала моего тамана по щекам и сама чмокнула в губы. И все это под ободряющие комментарии заметно опьяневшего народа. Веселье, угу.

С Кайром я шла целоваться с мыслями о Еванне. Поэтому жаркое прикосновение губ фальшивого лэфа, повергло меня в недоумение. А этот… одно слово — гад еще и обнял, прежде чем помочь мне спуститься со скамьи на пол. Но ка-а-ак нам аплодировали! Аж в ушах зазвенело. А какое лицо при этом было у Йена… ох. И тут, шокируя меня еще больше, в голове прозвучал голос Лин:

«Ну, как тебе? Понравилось? — а затем гордое: — Моя школа!»

Найдя взглядом ее одетую в серебристое платье фигурку, я мысленно возмутилась:

«Вот сама бы его эротическим тренажером и работала, раз школа твоя!»

«Так я и работаю», — без тени стеснения сообщила химера.

В традиционном для лэфири наряде, удачно скрывающим ее змеиный хвост, одиннадцатый нифелин не так уж и сильно выделялась среди приглашенных гостей. По случаю моей свадьбы она даже «африканские косички» уложила в красивую прическу, украшенную фосфоресцирующими цветами из подземного сада. Ну а свой раздвоенный язычок, если его кто-нибудь замечал, девушка объяснила все тем же мифическим воздействием Итировых кущ, в которых ей якобы довелось побывать вместе с напарником Кимом.

Едва успокоившиеся после нашего представления норды, снова заголосили и захлопали, призывая жениха последовать примеру невесты. Я замерла в нескольких шагах от Йена, глядя на то, как к нему, всему такому мрачно-задумчивому подошла она — девушка, которая в походе открыла свои чувства моему таману. Наверное, мое лицо в этот момент было ничуть не лучше, чем у «медведя». Еванна же, игнорируя скамью, поднялась на носочки и, едва коснувшись губ моего тамана, отпрянула.