Яцек Дукай - Золотая галера

— Сколько?..

— Извини, старик, — Мак Зонн криво улыбнулся и скосил глаза на ноготь. — Мне пора. Через два часа лечу на Лаланду. Воздадим хвалу Господу.

— Слава… слава… — пробормотал Коллони…

В коридоре и у лифта все расступались, давая ему дорогу. Новости расходятся быстро. Особенно плохие. Добравшись до своего Отдела, Коллони приказал полностью ликвидировать график приемов на этот и последующие дни, затем он заперся в своей темной маленькой комнатушке и подключился к мозгу.

Информации, собранной Мак Зонном, оказалось не так уж много. Три зонда, выведенные к кораблю на относительно безопасные орбиты, сфотографировали его во всех возможных ракурсах, точно обмерили и оценили вес. Двигатели отсутствовали, во всяком случае ничего похожего на снимках обнаружено не было. Галера дрейфовала на периферии звездной системы Альтаира, двигаясь со скоростью пешехода, то есть фактически стояла на месте. Вся она до последнего атома (включая паруса) состояла из золота — тут специалисты готовы были дать свои головы на отсечение. Этот фонарь на верхушке средней мачты и в самом деле был маленьким солнцем, заключенным в какой-то особый пирамидальный футляр, — настоящее произведение древнего искусства.

Через двадцать четыре часа после появления Галеры, когда все попытки связаться хоть с кем-то на борту потерпели неудачу, были посланы два ракетных катера с десантниками. Катерам удалось приблизиться к объекту на расстояние около миллиона километров, после чего они замолчали, и их пришлось возвращать на базу с помощью дистанционного управления. Погибших не оказалось, но все десантники спали глубоким сном и вывести их из этого состояния до сих пор так и не удалось. За единственным исключением — одного парня все же разбудили, но он помешался. Коллони вломился в секретный мозг Десантного Корпуса и выловил персональные характеристики этого несчастного. Единственное, что было в нем нетипично, — чрезмерная религиозность.

Шесть дней разведка пыталась пробиться к объекту с помощью беспилотных устройств, затем выплатила четырнадцать миллионов, взвалив дело на чужую спину. Судьбе было угодно, чтобы спина эта оказалась спиной Мак Зонна, согнувшейся под тяжестью так, что груз упал на Коллони.

В 15:15 Коллони решил проконсультироваться у Друга.

Мискиалиатол явился в мерцании неземной мглы, отороченный сапфировым сиянием и гривой седых, ниспадающих до земли волос. На его белые ослепительные одежды было больно смотреть. Мискиалиатол обратил к Коллони изборожденное морщинами лицо и, точно так же, как Мак Зонн, грустно покачал головой.

— Приглядись внимательнее к носу Золотой Галеры, — сказал он усталым старческим голосом. — В голограмме кое-что меня насторожило. Ней всегда ругал тебя за то, что не обращаешь внимания на детали. Эта статуя… Есть в ней нечто странное.

Коллони покачался в кресле, советуясь с дружественными душами, вздохнул и включил голограмму. Покрутил рукоятку, и из темной бездны выплыло лицо огромной золотой статуи.

— Боже! — он молниеносным движением погасил голограмму, спасаясь от сглаза. — Это сатана!

— Именно, — Друг встал. — Если это творение Проклятых, то ты прекрасно знаешь, что надо делать.

Так сказал он и исчез.

Коллони улыбнулся, потирая руки.

В 17:45 план был готов.

В 18:08 Коллони отдал соответствующие распоряжения, сел в страт и улетел.

В 19:53 пришло сообщение о значительном увеличении скорости движения Золотой Галеры.

В 20:40 она мчалась со скоростью 79 тысяч километров в секунду в направлении Земли.

В 22:30 в офис Благословенных Сонмов вернулся архангел Радивилл и приказал срочно разыскать Коллони.

В 24:00 скорость Золотой Галеры составила уже 134 тысячи километров в секунду.

Радивилл метался по кабинету и сыпал проклятиями.

Среднеевропейский Природно-Краеведческий Заповедник занимал значительную площадь, и без специальной карты найти сторожку, в которой жил его смотритель, некий Розен, было весьма непросто. Карту Коллони забыл, выходить на связь с благословенными не хотел в целях конспирации и потому минут двадцать скитался в темноте. Наконец в 1:27 он мягко приземлился на крохотном аэродроме у висевшего над землей на шестиметровой высоте домика лесничего, включил пронзительный сигнал тревоги и поднял на ноги половину заповедника. Господина Розена тоже.

Из темного куба брызнул свет, и невидимые динамики прохрипели: