Грэм Тейлор - Повелитель теней

Он зябко передернул плечами и поднял воротник, чтобы защититься от ветра, воющего среди деревьев. И тут услышал визг. От этого визга у него едва не лопнули уши, а грудь так сдавило, что он не мог вздохнуть. Томасу стало страшно, и он со всех ног бросился к пещере.

Чем бы ни было то, что преследовало Томаса, оно его нагоняло. Тропа, сбегавшая вниз с Чертовой скалы, была скользкой от утреннего морозца, и он бежал все быстрее, перепрыгивая через узлы выступивших через дорожку корней. Еще двадцать метров – и тропа раздваивалась. Правая вела к берегу и пещерам, та же, что шла прямо, – к вершине Нэба и дальше к морю. Он ухватился за дугу молодого деревца, оно крутануло его и вынесло на береговую тропу.

Томас засмеялся. «Меня никогда никто не поймает, ни человек, ни зверь», – думал он.

И тут вновь услышал, уже впереди, чуть ниже по тропе, все тот же визг. Огромные невидимые когти в бешенстве скребли дерево, впивались в мягкую древесину, нанося дереву глубокие раны, куски коры могучего дуба летели к ногам Томаса слева. Дневного света как не бывало, его обволокла глубокая тьма, и тьма эта как бы всасывалась в некую форму, преградившую ему путь к спасению. Солнечный свет был похищен с неба и обратился в темную тень. Эта тень медленно и отчетливо превращалась в некую невиданную и нереальную тварь.

Ноги Томаса буквально приросли к земли, со лба градом катился пот. Между тем чудовище начало принимать вполне четкую форму, наполняться содержимым, становилось почти твердым с виду, устрашающе возвышаясь над ним. Пульсирующая тень потянулась к Томасу, обволакивая его аурой мощи.

Собрав последние силы, он повернулся и бросился к Нэбу. Скоро он вылетел из-под деревьев на открытое место и побежал по узенькой тропинке, которая вилась вдоль скальных обнажений, отделявших Чертову скалу от залива. Он оглянулся на обломки потерпевшего крушение брига. Сейчас берег был пуст, за исключением единственной фигуры в церковном облачении; человек обеими руками держал над головой маленькую фигурку, сверкавшую в утреннем свете.

Между тем из леса опять послышался визг и отвратительный звук царапавших деревья когтей – тень-чудовище подбиралась все ближе.

Спасения не было. Оказавшись на вершине скалы, Томас попал в ловушку. Сзади было чудовище и лес; впереди, в тридцати метрах под ним, – море. Высоко над ним вздымались зубчатые крепостные стены жилища викария Демьюрела.

Кусты вдоль дорожки затрепетали, ветки отрывались от стволов и взлетали в воздух. Невидимое чудовище подобралось к самой кромке леса, между ним и Томасом оставалось лишь несколько шагов.

Томас чувствовал, как энергия и жизненные силы покидают его тело. Густой туман обволакивал его и сжимал все сильнее и сильнее. Веки стали тяжелыми, он хотел только одного – спать. И он уже засыпал с широко открытыми глазами и больше не видел окружающего его мира и не слышал моря. То и дело появлялись и исчезали темные образы; бесформенные лица в черных капюшонах склонялись к нему, смеясь и что-то вереща сквозь гнилые зубы. В оцепенении он чувствовал, будто ноги его отрываются от земли и он подымается в мглистом тумане. Черная рука сжимала его тело, он едва мог дышать. В своем забытьи Томас видел отца в ночь того страшного шторма. Отец боролся с волнами, которые с грохотом обрушивались на него и тащили вниз, все глубже и глубже.

Он видел сквозь тьму, как что-то тянется к нему.

– Иди ко мне, Томас. Иди ко мне. Держись за мою руку; она выведет тебя из темноты. – Это был густой, теплый, любящий голос его мертвого отца. – Борись, Томас, вспомни, я учил тебя, как надо бороться.

Томас безвольно поднял руку, делая попытку разорвать стягивавшие его, совсем обессиленного, толстые, черные путы тумана.

– Я не могу… Я хочу спать. Просто спать.

Его голос слабел, угасал. Силы покинули его. Он был опустошен, в нем уже не осталось жизни, а тени все кружились, все крепче пеленая его.

Внезапно раздался громовой взрыв. Туман рассеялся, и Томас ощутил, как его руки упали вдоль тела. Он увидел небо, потом море, потом скалу. Он падал с тридцатиметровой высоты на прибрежные рифы.

Море мгновенно обхватило его, ледяная вода обожгла кожу. Он уходил под воду все глубже и глубже, зелень водорослей вилась вокруг него. Он почувствовал, что воздух разрывает его легкие, и заколотил руками, ногами, стремясь скорей вырваться на поверхность, на свежий октябрьский воздух. Но не получилось. Его ноги запутались в зарослях водорослей, покрывавших каменистое морское дно. Он задерживал дыхание сколько мог, пока легкие выдерживали давление. Но потом сдался, закрыл глаза и выдохнул, зная, что больше вдохнуть не придется. Он перестал бороться с водорослями и закачался на волнах; длинные волосы закрыли его лицо, словно жидкой маской.