Эмиль, Гнитецкий - Благими намерениями

Ровид подошел к полированному столу, неведомо как оказавшемуся в тренировочном зале. Опустился на скамью, откупорил бутыль с вином и разлил по кубкам. Знаком приказал графу присоединяться.

- Дело, на которое я собираюсь тебя послать, Панкурт, - продолжил король, - настолько тайное, как видишь, что я предпочел отослать слуг и самому прислуживать за столом.

Собеседник пригубил вино и одобрительно причмокнул губами. Немного помолчал.

- Свадьба Тестверы? - наконец спросил он.

- Я даже не буду удивляться твоей проницательности, граф. Недаром ты считаешься лучшим сыскарем Гардарии. Да, дело связано именно с этим. Через две недели свадьба, - король немного замялся, - а вчера утром я получил такое письмо.

Ровид протянул графу надорванный конверт.

- Король! Свадьба Тестверы и Блоднека недопустима. В Ваших интересах её отменить, иначе могут быть плохие последствия. Подумайте о дочери. Доброжелатель. - Прочитал сыскарь. - Хм, твою гвардию, мою кавалькаду. Какое странное послание.

- Кастелян говорит, что письмо попало вместе с прошениями крестьян о налоговой амнистии. Я надеюсь, что ты сможешь выяснить, как оно туда попало.

- Пергамент Верузийский, экспортный, - задумался, просматривая на свет бумагу, сыскарь, - попробовать, разумеется, можно. Однако я готов биться об заклад, что старосте, который нёс прошения, это письмо подбросили в городской толчее. Ещё процентов десять вероятности, что письмо от самого Гинеуса. Князь пошел на попятную, отказывается от договоров и от свадьбы, напрямую сказать боится и шлет якобы анонимные послания, ну и один процент, что это чья-то неудавшаяся шутка.

- Гинеус не может пойти на попятную, те земли с выходом к морю, которые он передает нам после свадьбы, у них со дня на день оттяпала бы Хасия, еще и половину Верузии захватив в придачу. По договорам, которые мы через неделю поедем подписывать с Тестверой, я не просто меняю дочь на земли с выходом к Тишайшему морю, а обязуюсь помочь Верузии четвертью своей армии в предстоящей войне. Впрочем, я сомневаюсь, что эта война будет, после того как эти земли станут нашими. Так, теперь далее. Карательная экспедиция. Я склоняюсь к тому, что в деле замешаны либо интриганы при дворе князя, либо хасийцы, либо лавессиды, которые никак не могут сосватать свою дурнушку с заячьей губой.

Король усмехнулся, залпом выпил остатки вина и снова наполнил кубки.

- В таком, случае необходимо посетить Верузию и выяснить насколько актуально это таинственное послание. Ну и, разумеется, найти его автора, - проговорил сыскарь.

- Именно, дорогой мой Панкурт, - обрадовался король, - именно! Хоть ты и не шпион, а сыскарь, думаю, что у тебя всё получится. Если найдешь автора - это будет великолепно, но самое главное разузнать какие настроения у верузийского народа, в связи с предстоящей свадьбой, что думают при дворе, не ошиваются ли в столице шпионы из Хасии. Не хотелось бы, чтобы первая брачная ночь моей дочери сразу стала последней, она не так ловко владеет мечом, как её брат. Однако ещё раз подчеркну, всё нужно делать в строжайшей тайне. О письме не знает никто, ни Гинеус, ни Блоднек, ни Тествера, тем более. Я показывал его только Кисебу, он сразу же порекомендовал мне привлечь тебя. Кто, если не Панкурт Мольх?

Сыщик внимательно слушал, склонив голову набок.

- Поскольку всё нужно сохранить в тайне, в Любец необходимо попасть под видом какого-нибудь купца. У них сейчас полувоенное положение, кажется. Кого попало, в город не пускают, - ответил он.

- О легитимности твоего пребывания в Верузии я позаботился, - прервал Ровид, - вот пропуск, подписанный Гинеусом. Он на предъявителя, с печатью, подписью, всё как полагается. Ты поедешь в их столицу от своего имени, например, в отпуск. Оденься получше. Можешь взять лошадь из королевской конюшни, чтобы все увидели мой герб. Пусть все знают, что ты из Гардарии. Если какой-то курвин сын что-то и замышляет против моей дочери, твой открытый приезд вызовет гораздо меньше подозрений, нежели ты бы решил посетить Любец инкогнито. Ты все-таки личность достаточно известная в сопредельных государствах.

- Как будет угодно вашему величеству. Хоть я и предпочитаю путешествовать, не афишируя себя, но в ваших словах есть зерно истины. Буду строить из себя напыщенного индюка из Киоса, который приехал дегустировать вина и договариваться об их экспорте в Гардарию.

- Вина, кстати, в Любеце действительно изумительные, как и местные женщины.