Сергей Дунаев - Приговоренный к жизни

— А как ты сама его зовешь? — бесцеремонно спросил он Син.

— «Милый…»

— Да… это, конечно, снимает проблемы в общении.

— А вы с ней знакомы? — удивился я.

— В том-то и дело, что я к вам приехал по настоятельной рекомендации этой молодой леди, она ведь говорила со мной недели две назад — говорила о вас. Я, впрочем, так и не разобрался с вашим титулом…

— «Князь мира сего»…

— Вы Антихрист?

— Что-то вроде.

— Как интересно, — сказал он с выражением полнейшего безразличия.

— А какая, собственно, разница? Ну да, я презабавная зверушка 666, а будь перед вами хотя бы дистанционный гном с аэрокосмическим модулем заместо чего-нибудь жизненно важного — и что тогда?!

— Тогда бы его внесли бы в книгу рекордов Гиннеса, — Айрем спокойно взял со стола круассан, — а так я просто хотел предложить вам некий бизнес на несколько миллионов долларов.

— Нет, меня не интересуют деньги.

— Неважно. Отдадите бедным. Меня интересует эта девочка, она в перспективе великая актриса, она нужна мне для нового проекта. Я откинулся в кресле и закурил, получая удовольствие от его бормотания и еще от того, что видел — он совершенно не ориентируется куда попал, почему эта богиня красоты со мной (а не с ним, к примеру). Но это же здорово — впервые за год я могу поговорить с кем-то как раньше, до этого.

— Третий раз: ну и? — мне пришлось изобразить некое нетерпение.

— Мисс Лауренс сказала мне да, только уточнила, что ей надобно ваше благословение. Я посмотрел на нее, она зарделась и смущенно бесстрашно посмотрела мне в глаза. Совсем маленькая еще, подумал я, обнимая ее и запуская руку ей под юбку. Многообещающий только что режиссер передумал жевать свой круассан и с видом неожиданно заинтересованным смотрел на все это дело — но недолго; Синтия исчезла под столом и он перестал видеть. Мистер Родмен высокочастотно проверещал, будто торопится на какой-то показ мод и без него там никак, но этот предсмертный свист донеслись уже далеко из коридора. Все-таки ему почти шестьдесят — пуританское воспитание; а может, просто в туалет захотелось. Айрем же не двинулся с места.

— Здорово, — сказал он спокойно, — шляпу бы снял, если б имел. Простите за американскую прямоту, но я с самого начала неверно оценил вас, сэр Дэй.

— И чего теперь? — мы с ней совсем свалились под стол, но я продолжал пытаться вести разговор с ним оттуда.

— Разрешите ей, — требовательно сказал Айрем, — я-то вижу ее сумасшедшее будущее, я сделаю ее культовой звездой, и сотни, нет — тысячи, сотни тысяч сексуально озабоченных идиотов отныне будут грезить о ней и засыпая, надеяться встретить ее хотя бы во сне, если уж наяву не суждено. Это будет вожделение века, поверьте… Ведь вам забавно смотреть, как мир вокруг становится безумным, не так ли?

— Абсолютно нет, — ответил я ему, — ты же — просто неразумный человек, ни с того ни с сего взявшийся говорить со мной едва ли не на равных. Но я сегодня добрый. Давай выпьем еще, а потом — пошел вон.

— Мистер Дэй, вы не поняли меня. Современники считают меня гением, мои фильмы продаются дороже всех остальных, вместе взятых. Если я говорю, что готовлю событие, я говорю правду, нет вам основания сомневаться в моих словах…

— Помолчи немного, — я взял милую за руку и повел к окну:

— Не бойся… Ведь если ты и вправду поверила в меня — ты отныне все сможешь. Сейчас мы сделаем одну вещь, Син. О ней написано в сотне книг, ты видела это по телевизору — не раз, поручусь. И думала, наверно это неплохо. Тебе снилось это, волновало, как непристойные девические сны. Но только не бойся.

— Я прыгну, — решительно сказала Син. Умная девочка, она все поняла.

— Мне не страшно… или да, но я люблю тебя больше. (Она впервые сказала мне об этом…)

— Руку… — сказал я властно, — и не бойся ничего.

— Эй, вы чего? — спросил американец с голубыми глазами, — это что за издевательство?

— Вот ты сидишь здесь и думаешь, что представляешь из себя что-то ценное для космоса. А на самом деле… Смотри сюда — это высшая сила. Кто делает так, того не держит земля. Кого же она держит — как он решится держать ее сам? Объясню тебе, неглупый Ангус Айрем: прежде чем грезить о власти над миром, освободись сперва сам от его власти над собой. Не то я обижу тебя, перешагнувшего мой порог без должного почтения. До встречи, — я толкнул ногой раму, обнял юную леди и шагнул вперед. Земля полетела под нами, а ветер обнял нежно. Я поцеловал Синтию, восхищенный ее бесстрашием, и посмотрел вниз. Мы летели высоко над крышами домов, и вечер уже зажигал над городом первые фонари.