Анна Бахтиярова - Перепутья Александры (СИ)

- Саша, скорее! - взмолился Дмитрий. - Макс может умереть в любую минуту!

И, правда. Я не заметила, как мальчик начал хрипеть и закатывать глаза. Конец почти настал. И здесь. И в палате. Ещё чуть-чуть, и лечащий врач сообщит Кондратьеву печальную весть на мобильный. А потом выйдет к родственникам. Сдержанный и хмурый.

Я кивнула Вове, касаясь плеча. Он понял без слов. Сделал шаг. Другой. Почти бесстрашно. Только крылья носа подрагивали от частого дыхания. И спирали Белого Дыма отражались в стеклах очков. Когда брат с Макаровым исчезли, я бесцеремонно втолкнула следом упирающуюся со страху девочку. А потом грозно посмотрела на Василия Петровича.

- Уж не сражаться ли собрались, дорогая? - процедил он насмешливо. - Не получится. Ваше время на сегодня истекло. Прощайте. Я сделаю всё, чтобы наши пути здесь больше не пересеклись. Но следить буду пристально.

Поле зашаталось, начало терять краски. Мой отчаянный вопль огласил десяток слоев. А за секунды до последнего мига в Потоке я услышала ещё несколько слов старика. Обращенных к Дмитрию.

- Зря ты дал ей обещание. Сам ведь понимаешь, что сдержать его не удастся...

Кажется, я кричала не только внутри закольцованного мира. Потому что очнулась, крепко прижатая к стене. Сильные руки доктора не давали шевельнуться, а голос требовал успокоиться. Убеждал, что я вернулась домой, и мне ничего не угрожает.

А потом я увидела то, что заставило затихнуть вмиг. Опутанный проводами Вова изумленно смотрел в нашу сторону, и я могла поклясться, что вижу в его глазах отражение Белого Дыма. Ещё секунду спустя зазвонил телефон врача.

- Ответьте, - пролепетала я, неуверенная, что не сползу по стене, едва эскулап меня отпустит. - Вам скажут, что Макаров тоже очнулся.

- Тоже? - заведующий проследил за моим взглядом и ахнул.

- А теперь звоните Свете, - велела я уже с пола, когда Кондратьев закончил говорить с ошарашенным лечащим врачом Максима. - Старик захватил Дмитрия... Нужно что-то сделать... Понимаете? Нужно!

Но ничего не вышло. Хотя слепая девушка и старалась, как никогда прежде. Раньше она находила Дмитрия в Потоке почти без труда, а сегодня даже следа не почувствовала. Будто парня стерли школьным ластиком.

"Это ты виновата!", - звучал Светин голос в ушах, пока ехала домой в сумерках. - "Ты его убила! Убила!"

И я, действительно, стала убийцей в тот страшный вечер. Измученная и оглушенная собственным горем, слишком поздно увидела тень, шагнувшую под колеса. И только визг тормозов навеки врезался в память. Вместе со светом мигалок в темноте, кровавыми разводами на лобовом стекле и изломанной фигуре на асфальте...

****

2010 год

Утро царапнуло виски ноющей болью, надавило на глаза, не пожелавшие открыться, едва голова вспомнила обрывки прошедшей ночи. Слепящие огни, переполненный танцпол, барную стойку и бокалы с белым вином на ней, сменяющие друг друга, как солдаты на посту. А ещё лицо Вадима с хмельной блаженной улыбкой на манящих губах.

- Чтоб тебя! - взвыла я, резко садясь на постели, ибо память прорисовала дополнительные детали, дав понять, что бурная ночь не закончилась в клубе. - Блин! - в запале чувств я едва сумела удержать падающую простынь и, яростно прижав её к горячему телу, исподлобья глянула на устроившегося в кресле парня. - Как ты это допустил?

- Ну... - пока Вадим задумчиво чесал лоб, я боролось с искушением запустить в него старым будильником, доставшимся мне от прежней владелицы квартиры. Только посмотрите на него: расселся по-хозяйски! Даже рубашку не потрудился застегнуть! И кошку мою на коленях устроил. Одну, и на том спасибо! - Во-первых, ты была крайне настойчива, - наконец, изрек тот, кого я ещё несколько часов назад называла другом. - Полночи твердила, что мы можем быть идеальной парой. Мол, нам не придется притворяться друг перед другом и делать вид, что мы лучше, чем есть на самом деле. А, во-вторых, я тоже человек - из плоти и крови. Не устоял под твоим напором. Кстати, я кофе сварил. Будешь?

О! Давно я столь громогласно не требовала от парней покинуть границы моей квартиры. Или для начала спальни, дабы иметь возможность одеться. А как только Вадим с Леськой на руках отправился на кухню, вероятно, распивать упомянутый кофе, замолотила ногами по матрацу. Впрочем, едва ли это могло меня успокоить. Хотелось, как минимум, разнести всю комнату. А лучше - целый мир! Пускай даже он будет лишь слоем в Потоке.

Из зеркала в ванной глянула истинная ведьма. Слегка потрепанная и разрумяненная. Спутанная рыжая копна будто говорила, что я побывала на шабаше. Глазища сверкали темной яростью. Дополняли картину маслом кровожадно сжимающиеся зубы. Ох, прибить бы себя! За неизлечимый идиотизм. Вот как, спрашивается, теперь исправлять ситуацию? И вообще, возможно ли её хотя бы сгладить, раз переиграть назад не получится?