Мария Сакрытина - Клятва

«Королева отлично знает, что я доношу Мальтии и понимает, что племянников у меня нет и быть не может, коль она оставила меня сиротой. Грубая ложь не вызовет у неё подозрений». Пожалуй, да, если королева была об этом Витторе такого же мнения, как и я.

Так или иначе, а во дворец я попал. Расфуфыренный, как павлин – половину камней и финтифлюшек пришлось поснимать в карете и раздать лакеям. Слишком безвкусно и вульгарно. Жаль, что пижмы с блондами было никак не содрать.

Королевский фаворит был со мной в корне не согласен. «Да улыбнись ты, мальчишка, что ты как на похоронах? У-лы-бай-ся. Да, как я. Ты, что, девушек никогда не обольщал? О, Девятка, почему у тебя голые пальцы, куда ты дел перстни? Неужели успел украсть?»

Хвала богам, что где-то в тот момент приехала королева со свитой, иначе я точно бы с этим боровом что-нибудь сделал, о чём бы потом пожалел.

Этикет Западного двора не слишком отличался от нашего – разве что во время поклона свободную руку здесь принято прятать за спину. Наверное, чтобы было удобнее потом бить исподтишка. Да, и королеве здесь кланяются ниже и ждут позволения выпрямиться несколько дольше, чем у нас.

Хелению я почти не рассмотрел. Строгая блондинка, выглядящая намного моложе её шестидесяти – наверняка планирует повторить судьбу короля Овидия. Жёсткая, голос грубый, формы маленькие – грудь, наверное, Витторий долго в корсете ищет…

Элиза была в строгом платье, которое ей совершенно не шло – в чёрном с головы до пят. Чопорно, холодно, лаконично. С таким же успехом она могла бы повесить на грудь табличку «Не подходи, убью». Это совершенно не вязалось с моими воспоминаниями о ней.

«Да улыбайся же ты, идиот», - шипел на ухо улыбчивый Витторий, пока не занял место подле своей королевы во время первого танца. А я так и остался стоять – чёрная фигура чародейки затерялась где-то среди теней трона. Мне нужно было её найти – Витетторий прав, если сама не подойдёт, придётся мне. Но я точно окаменел – мне не хотелось смотреть на неё, мне не хотелось снова видеть её направленный в никуда взгляд, с которым она шла за своей королевой. Наверное, потому что в её взгляде я видел отголосок того, что чувствовал сам – одиночества, лжи и безмерной усталости. Только я это скрывал – перед Валерием, перед двором и солдатами, развлекаясь с хорошенькими дамочками на одну ночь. А Элиза, похоже, жила только этим.

- Ланс? – неуверенно произнёс тихий голос у меня за спиной, и я резко обернулся.

Она стояла рядом, такая же маленькая, такая же хрупкая и – бездна забери – такая же красивая, несмотря на несуразное, уродливое платье. Синие глаза глянули в упор – как смотрел на меня когда-то её волк: тоскливо и с просьбой, которую он, понятное дело, не мог выразить словами.

- Простите. Я, кажется, обозналась, - снова тихо, равнодушно произнесла она, отступая. – Хорошего вам вечера, милорд.

Я схватил её за руку прежде, чем она ушла и снова потерялась в тенях.

- Ты обещала мне танец, Элиза. Ты забыла?

- Что?

Она замерла, и я вытащил её в середину залу к танцующим. Она смотрела на меня – теперь настороженно и даже с угрозой, пока ещё неявной, так что пришлось побыстрее искать объяснение. Я разыграл целое представление, когда «вдруг осознал», кого вывел для танца в круг яркого света.

- Леди, приношу извинения, я не знал, я думал…

Она расслабилась – взгляд потух.

- Похоже, вы тоже приняли меня за другую.

«Да, - мысленно порадовался я, помня, что чародейка может прочесть меня как открытую книгу. – Да», - и представлял эту другую. Выходило очень похоже на Элизу. Слишком.

- Прекратите, - осторожно положив руку на моё плечо, тихо произнесла чародейка. – Мне решительно всё равно, кто вы. В любом случае вы здесь, чтобы меня убить.

- Простите? – опешил я.

Она улыбнулась, присаживаясь в плие.

- Как и все до вас. Думаете, я не знаю, для чего лезут ко мне в постель? Хотят либо власти, либо моей крови.

- Я не хочу, - шепнул я, понимая, что это правда.

Она снова задержалась на мне взглядом, и, вдруг вырвав руку, подобрала подол платья и ни слова не сказав, скрылась среди танцующих. Я поймал раздосадованный взгляд Виттора, почти услышал его «улыбайся!». И словно по заказу на моих руках повисла очередная дамочка на ночь, тут же принявшаяся что-то щебетать мне на ухо. Я покружил её по залу ради приличия, но во время перерыва между танцами умудрился ускользнуть и от неё, и от Виттора.

Элиза обнаружилась у ограды сада – словно специально в самой тёмной из незанятых беседок.