Робин Хобб - Золотой шут

Я стоял рядом с принцем, когда он положил руку на плечо Олуха. Если я увижу, что силы Олуха на исходе, то всегда смогу прервать физический контакт между ними. Я знал, что таким способом можно убить человека, и надеялся, что мы сумеем избежать несчастных случаев.

Мы ждали. Через некоторое время я вопросительно посмотрел на Чейда. В ответ он приподнял брови.

– Начинайте, – предложил я.

– Я пытаюсь, – сердито ответил Дьютифул. – Я могу войти контакт с Олухом. Но не знаю, как взять у него силу и использовать ее.

– Хм-м-м. Олух, ты можешь ему помочь?

Олух открыл глаза и посмотрел на меня.

– Как? – спросил он.

Я не знал.

– Просто откройся принцу. Представь себе, что ты посылаешь ему свою силу.

Они вновь взялись за дело. Я наблюдал за лицом Чейда, надеясь увидеть знак, что Дьютифул вошел с ним в контакт. Через некоторое время Дьютифул повернулся ко мне, на губах у него появилась растерянная улыбка.

– Он повторяет: «Сила, сила, сила», – признался принц.

– Но он же сам сказал! – запротестовал Олух.

– Да, все правильно, – заверил я Олуха. – Успокойся. Никто над тобой не смеется.

Он мрачно смотрел на меня, тяжело дыша через нос. Песья вонючка.

Дьютифул вздрогнул. Губы Чейда дрогнули, но он сумел сдержать улыбку.

– Песья вонючка. Так вот что ты хотел мне передать?

– Похоже, Олух обращался ко мне, – осторожно ответил я.

– Но я ощутил, как его слова прошли через меня к Чейду! – возбужденно воскликнул Дьютифул.

– Хорошо. Мы продвигаемся вперед, – заметил я.

– Могу я теперь съесть булочку?

– Нет, Олух. Пока нет. Нам нужно еще поработать.

Я задумался. Дьютифул направил мысль Олуха. Он воспользовался силой Олуха, чтобы пробиться к Чейду, или просто передал предназначавшиеся для меня слова Олуха Чейду?

Ответа я не знал. Мне не удавалось понять, что произошло.

– Попробуйте вместе сообщить что-нибудь Чейду – но только ему. Действуйте согласованно.

– Согласованно?

– Вместе, – пояснил Дьютифул Олуху. Несколько мгновений они беззвучно совещались. Вероятно, выбирали послание.

– Начинайте, – сказал я, не спуская глаз с Чейда. Он нахмурил лоб.

– Что-то насчет булочки.

Дьютифул недовольно покачал головой.

– Да, но мы собирались сказать тебе другое. Вот только Олух никак не может сосредоточиться.

– Я голодный.

– Вовсе нет. Тебе просто хочется булочку, – возразил Дьютифул.

Олух тут же обиделся. Никакие уговоры не могли заставить его повторить эксперимент. В конце концов, мы разрешили ему поесть и перенесли урок на следующий день.

Однако на следующее утро удача вновь от нас отвернулась. Воздух был напоен ароматами весны, и я распахнул ставни навстречу рассвету. Солнце еще не появилось над горизонтом, но ветер со стороны океана принес свежесть и напомнил, что близится смена времени года. Я долго стоял у открытого окна, дожидаясь прихода своих учеников.

Меня по-прежнему тревожил заговор против лорда Голдена. Я уже жалел, что передал наш разговор Чейду и рассказал старому убийце о татуировке Шута. Если бы он хотел, чтобы Чейд о ней узнал, он сам бы все ему открыл, когда тот спросил о татуировке нарчески. У меня возникло стойкое ощущение, что я совершил ошибку. Я не мог признаться в том, что сделал, Шуту, следовательно, исправить положение было невозможно. Но как позволить ему отправиться с нами на Аследжал, если там его ждет неминуемая смерть? И я принял наивное решение молчать, предоставив действовать Чейду. Пусть он запретит лорду Голдену нас сопровождать. Я сделал большой глоток весеннего воздуха, надеясь, что он восстановит мои силы. Однако ощущение тревоги лишь возросло.

Сивил Брезинга вернулся в Баккип. Сопровождавшие его стражники должны были выразить соболезнования Видящих по поводу кончины его матери. Однако он прекрасно понимал, что в течение долгого времени в Баккипе за ним будут следить. До достижения совершеннолетия Сивил останется в замке, пока корона будет управлять его поместьем. Гейлкип закрыли, там осталось лишь несколько слуг, которых отправила туда королева.

Я считал, что Сивил еще легко отделался после стольких предательств. Его владение магией Уита осталось тайной; вероятно, угроза разоблачения должна была помешать ему совершить новые ошибки. Никто не связывал Сивила Брезингу со смертью трех человек в городе Баккипе. Меня возмущало, что он не понес никакого наказания за те беды, которые принес моему принцу. По словам Чейда, Дьютифул заявил, что Сивил рассказывал Полукровкам лишь то, что знал каждый слуга в замке. Меня это не слишком успокоило. Еще больше меня тревожило, что не только Лодвайн, но и Пэджет выказывали живой интерес к лорду Голдену и мне. Сивил мало что о нас знал, поэтому не сумел поведать им ничего важного. Однако Брезинга признался принцу, что их интерес к нам вызвал у него любопытство.