Робин Хобб - Судьба Шута

Я захватил с собой краюху свежего хлеба и съел ее по пути к казармам. Теплый летний воздух показался мне наполненным ароматами после долгих недель, проведенных на холоде. Наша часть казарм оказалась пустой и пыльной. Я сбросил тяжелую зимнюю одежду. Я бы с удовольствием помылся и побрился, но вместо этого натянул чистую форму стражника. Еще сильнее мне хотелось улечься в свою постель, но прежде я должен был как можно скорее повидать королеву. Однако я понимал, что она меня еще не ждет.

Я добрался до коридора, который вел в кладовые и на кухню. Убедившись, что рядом никого нет, я быстро проскользнул в кладовую, где имелся шкаф с фальшивой задней стенкой. Кстати, здесь хранились ветчина и копченая колбаса, и прежде чем закрыть за собой дверь, ведущую в потайной ход, я успел прихватить маленькую колбаску и начал долгое восхождение по темной лестнице. Я двигался вперед на ощупь, поскольку на лестнице было совершенно темно. К тому времени, когда я добрался до комнаты в башне Чейда, я успел доесть колбасу. Распахнув дверь, я вошел внутрь.

Здесь было темно и сильно пахло запустением. Я наткнулся бедром на угол стола и выругался, понимая, что обзавелся новым синяком. Добравшись до камина, я нашарил трутницу, лежавшую на каминной полке. Когда мне наконец удалось развести огонь в камине, я быстро зажег огарки стоящих на полке свеч. Огонь в камине мне понадобился не для тепла, а для освещения. В комнате было сыро и сумрачно. Огонь быстро освежит воздух.

Я ощутил присутствие Джилли за мгновение до того, как он влетел в комнату из одного из своих потайных мест. Он был полон энтузиазма – ну как не радоваться, когда вернулся тот, кто приносит колбасу. Когда хорек обнаружил, что от меня лишь пахнет колбасой, и облизал мои жирные пальцы, он от обиды куснул меня за руку и попытался забраться на колени.

– Не сейчас, дружище. Я принесу тебе что-нибудь вкусненькое чуть позже. Сначала мне нужно повидать королеву. – Я быстро причесался и завязал воинский хвост, жалея, что не могу привести себя в порядок, впрочем, я знал, что новости интересуют Кетриккен гораздо больше моего внешнего вида. Я вышел в потайной ход и быстро добрался до двери, ведущей в покои королевы, из которой можно было попасть в ее малую гостиную. У двери я немного постоял, прислушиваясь, – мне совсем не хотелось входить, если у Кетриккен кто-то находился. Я едва не упал, когда она распахнула дверь.

– Я слышала твои шаги. Я уже довольно давно поджидаю тебя. Как я рада, что ты вернулся, Фитц! Наконец-то появился человек, с которым я могу быть откровенной.

Нет, сейчас Кетриккен была совсем не похожа на сдержанную и здравомыслящую королеву, которую я так хорошо знал. В комнате, где всегда царила безмятежность, давно не наводили порядок. Фитили белых свечей, горевших на столе, следовало подравнять, рядом стоял забытый бокал с вином, и виднелась кучка просыпанного чая. Два свитка с описанием обычаев Внешних островов лежали на краю стола.

Позднее я обнаружил, что Кетриккен тревожили не только отдельные сообщения, которые ей через Неттл присылали Дьютифул и Чейд, но и серьезные столкновения между представителями Древней Крови и Полукровками, начавшиеся в Шести Герцогствах в наше отсутствие. В течение трех недель ей пришлось разбираться с убийствами и стычками. И хотя последние шесть дней убийств больше не было, Кетриккен боялась, что в ее покои войдет очередной посланец с мрачными известиями. Какая ирония судьбы: она призывала своих подданных проявить терпимость по отношению к людям Уита, а те сами развязали кровавую бойню.

Но в это утро мы не стали обсуждать проблемы Древней Крови. Кетриккен попросила меня рассказать ей обо всем как можно подробнее, чтобы она могла эффективнее принимать решения, которые требовали от нее Дьютифул и Чейд. Я послушно начал докладывать, но королева тут же меня прервала просьбой сравнить мою первую встречу с Хетгардом с тем, что происходит сейчас, и поинтересовалось моим мнением об отношении жителей Внешних островов к отъезду Эллианы. И спросила, что сама Эллиана думает о том, чтобы стать королевой Шести Герцогств.

После того как Кетриккен прервала меня в пятый раз, она поняла, что не дает мне говорить, и принесла свои извинения. Она уселась на низенькую скамеечку возле стола, и я видел, что она разочарована тем, что я не присутствовал при повторном посещении материнского дома Эллианы. И я ничего не мог рассказать ей о реакции островитян на появление дракона.