Робин Хобб - Судьба Шута

Черный Человек соединил ладони и посмотрел на меня сквозь щель между ними, словно хотел показать, как мало он видел. Затем он снова взглянул на меня, и мне показалось, что мое удивление его разочаровало. Тогда он покачал головой и с видимым усилием продолжал:

– Мне осталось только одно видение. Едва уловимый проблеск… нет, не слишком ясное представление о том, что могло бы быть. Ничего определенного, но все-таки надежда. В мир мог прийти другой Белый Пророк. С другим Изменяющим. – Он протянул ко мне руку. – Возможно, у нас мог появиться крошечный шанс. Совсем крошечный и маловероятный. Но он был.

Он внимательно на меня посмотрел.

Я заставил себя кивнуть, хотя не был до конца уверен, что правильно его понимаю. Он – Белый Пророк, который потерпел поражение? Однако он предвидел, что мы с Шутом приплывем на остров?

Казалось, мой кивок его успокоил.

– Появилась она. Сначала я подумал: «Я дождался!» Ведь она привела с собой Изменяющего. Она сказала, что ищет дракона. И я, глупец, показал ей дорогу к нему. А потом предательство. Она хотела убить Айсфира. Меня охватил гнев, но она была сильнее. Она прогнала меня, и мне пришлось бежать, выбрав дорогу, по которой она не могла последовать за мной. Она решила, что я умер, и захватила все. Но я вернулся и поселился здесь. В эту часть острова ее люди не приходят. Однако я жил и знал, что она не настоящий Пророк. И мне хотелось изгнать ее отсюда. Но нести изменения – не моя роль. А моя Изменяющая…

Его голос неожиданно стал еще более хриплым, и он продолжал с трудом:

– Она умерла. Много лет назад. Как же трудно себе представить, что смерть продолжается гораздо дольше, чем жизнь. Так что остался только я. Но я не мог внести необходимые изменения. Я мог только ждать. И снова я ждал. И надеялся. А потом увидел его, он был золотым, а не белым. Я удивился. Затем следом за ним появился ты. Я узнал тебя, когда ты оставил для меня дар. Мое сердце… – Он прикоснулся к груди и тут же вскинул руки вверх. И улыбнулся. – Мне очень хотелось вам помочь. Но я не могу быть Изменяющим. Я вообще очень мало могу, иначе все рухнет. Ты понимаешь?

– Мне кажется, понимаю, – осторожно ответил я. – Тебе не позволено быть тем, кто изменяет течение жизни. Ты был Белым Пророком своего времени, а не Изменяющим.

– Да, именно! – Он улыбнулся мне. – А это не мое время. Оно твое, чтобы ты стал Изменяющим, и его, чтобы увидеть путь и направить тебя по нему. Ты на него ступил. А он заплатил за это.

Черный Человек замолчал, но не потому, что его охватила печаль, а признавая то, что мы сделали. Я опустил голову. Он погладил меня по плечу, и я посмотрел на него. В его улыбке была заключена мудрость веков.

– И мы пойдем дальше, – заверил он меня. – В новую жизнь! По новым дорогам, которых никто не видел. Ни я, ни она – та, что обманула меня, – не видели этого пути. Только твой Пророк сумел его разглядеть! Дорогу, на которую мы ступим после возрождения драконов. – Неожиданно он тяжело вздохнул. – Тебе пришлось заплатить высокую цену, но ты ее заплатил. Иди. Найди то, что от него осталось. Бросить его там… – Старик покачал головой. – Этого не должно быть. – Он снова махнул рукой. – Иди, Изменяющий. Даже сейчас я не осмеливаюсь стать тем, кто меняет порядок вещей. Пока ты жив, это твоя роль. А теперь иди. – Он показал рукой на мой заплечный мешок, а потом на дверь. И улыбнулся.

Затем, не говоря больше ни слова, он опустился на постель Шута и растянулся на ней около огня.

Я никак не мог решить, что же мне делать. Я устал, а Черный Человек создал в маленькой пещере такой уютный теплый островок, какой легко мог бы создать вокруг себя Шут. Но, с другой стороны, именно здесь мне вдруг снова отчаянно захотелось завершить все свои дела. Я пожалел, что не смог предупредить Олуха о том, что уйду. Однако я почему-то был уверен, что он не испугается, когда проснется и обнаружит, что меня нет.

Значит, придется его оставить. Я надел еще холодный плащ и снова взял в руки заплечный мешок. Потом я окинул взглядом маленькое жилище Черного Человека, и перед моим мысленным взором встали роскошные палаты, где царила Бледная Женщина. В следующее мгновение у меня сжалось сердце, когда я представил себе своего друга в ее ледяном дворце. Я тихо вышел в серую ночь и плотно прикрыл за собой дверь.

Здесь, в тихих заводях реки, недалеко от города Дождевых Чащоб, лежат огромные бревна, их называют диводревом. Один матрос рассказал мне, что это оболочка, в которую облачаются змеи, чтобы превратиться в драконов. Большая магическая сила приписывается этому «дереву». Сделанные из них артефакты со временем обретают собственную жизнь; говорят, что живые корабли торговцев Бингтауна делали из такого дерева. Если любовники растирают диводрево в порошок, а потом обмениваются им, они видят общие сны. В больших количествах порошок может быть ядовитым. Когда я спросил, почему такой ценный материал до сих пор остается на дне реки, матрос ответил, что драконица Тинталья и ее потомство охраняют дерево так, словно дороже его нет ничего на свете. Одна щепка стоит больше человеческой жизни, заверял меня матрос. Все мои попытки подкупить его закончились сокрушительной неудачей.