Александр Воронков - Темный век. Трактирщик

Однако кузнец пришёл гораздо раньше. И не один. Заявились мастера Липов и Новак-замочник, принесли, наконец-то давний заказ — изготовленный по моим эскизам двуствольный пистоль с пороховыми полками, кремнёвыми курками и сварно-коваными шестигранными стволами. Весило это "чудо оружейной техники" за три килограмма, в его дальнобойности и кучности я обоснованно сомневался изначально, но, тем не менее, в условиях запрета на луки и арбалеты единственным средством противостояния дальнобойному оружию монгол должен был стать огнестрел, причём никак не та жалкая пара модф, которая хранилась под семью замками в княжеском арсенале. Вот и пришлось совместить приятное с полезным: не только заказать первый в мире пистолет, но и использовать его в качестве опытного образца для отработки технологий. А новинок для этого времени в "шпалере" была масса!

Откровенно говоря, убить этой "вундервафлей" можно было совершенно спокойно, даже не заряжая. У мастеров получилась эдакая бумерангообразная "дубинка" из дрянной стали, бронзы и дерева. Но, тем не менее, при моих антиталантах к фехтованию, огнестрельный и относительно малозаметный аргумент должен дать мне некоторые преимущества в случае непредвиденной опасной ситуации. Посему, расплатившись с первыми чешскими специалистами по пистолетам и угостив тёмным пивом за счёт заведения, я запрятал оружие в рундук. Заряжать его и приспосабливать снаряжение для скрытого ношения при посторонних совершенно не хотелось. Чем меньше народа знает о самом наличии такой штуковины, тем больший эффект неожиданности.

Постепенно утренние посетители "самоликвидировались". Пользуясь передышкой, выдал Зденеку "расходный" кошелёк, солидный плетёный зембель и погнал парня на рынок, закупить капусты, морковки и яблок, а по пути обратно наказал зайти в лавку к Хачику и поинтересоваться моим заказом. Уже четвёртый месяц, как хитрый армянин взялся через своих соотечественников — купцов-караванщиков — добыть кофейные зёрна и хотя бы немного тростникового сахару. Я, конечно, понимаю, что самолёты нынче не летают, однако терпение-то не железное! Самому кофе уже по ночам снится — дымящийся, подбеленный молоком, в пол-литровой керамической кружке нежно-опалового цвета… Да и богатых клиентов, которые частенько заглядывают в "Крест и Чашу", неплохо было бы "подсадить" на ближневосточный напиток: цены, думается, можно будет установить как в моё время на лучший старый коньяк из французской Шаранты. Впрочем, как я предполагаю, французы пока коньячок не изобрели, да и сама область Пуату в настоящее время практически целиком принадлежит монголам…

Конечно, можно было бы обойтись ячменным "кофейным" напитком, да вот беда: в начале нынешнего, четырнадцатого столетия, как-то не принято было в здешних местах выращивать ячмень на отдельных полях: он колосился, смешавшись с овсом и рожью, да и спорынь здесь постоянно примешивается. После обмолота крестьяне так насыпом и валят всё это в зерновые корзины и кувшины.

Так что эдакое питьё может повлечь неприятные для организма последствия. Оно нам надо? Нет уж, подождём поставок нормального продукта — самому спокойнее будет.

После полудня ученик вернулся, сгибаясь под тяжестью переполненного зембеля. Вот и славненько: будет из чего салат резать, да и заквасить капустку давно пора, благо, все ингредиенты в наличии. Будут на зиму витамины посетителям, и своих, конечно, не обижу.

Выложив на стойку кошель с оставшимися деньгами, Зденко принялся за обстоятельный доклад: где был, кого видел, что почём…

— …А тот Хачик велел передать, что зёрна кафы он уже получил, а вот сахар пока что нет. Но приглашает поскорее заходить, потому как ещё за прошлый раз он в нарды отыграться хочет. Двадцать два дирхема грозит на доску поставить.

— Двадцать два — это хорошо. Как говорится: "деньги ваши будут наши". Азартен Хачик-джан, ох, азартен… А за доску ему тут и сесть более не с кем: редко кто здесь умеет зарики кидать, да и те его ставки перебивать опасаются. Играет армянин весьма неплохо, может какого-нибудь неумеху в одних штанах отпустить…

— Эге ж. А ещё на площади бирич кричал: дескать, князь наш дозволил охотникам идти в Бржедицкий Град в ратную службу. По слухам, сам наследник тамошнего пана до князя нашего приехал того дозволу просить. Не иначе старый пан Чернин надумал снова на силезских германов идти. Оно и понятно: с Мариенбургом у него старые счёты…

"Теперь понятно, что мой старый знакомец пан Павел в городе делает. Вроде как вербовщиком работает. Толково Чернины придумали: своих простолюдинов от работы не отвлекают, а сманивают в солдаты соседский народишко… Так скоро и до ландскнехтов, пожалуй, додумаются. А учитывая, что основная масса вояк здесь — профессиональные пехотинцы, прошедшие монгольский хашар — до этого не так много ждать осталось"…