Марк Лоуренс - Император Терний

Сегодня я смотрел на гвардейцев, и Миана была рядом со мной. Королева Миана. Они с грохотом пронеслись под другими воротами в другой замок, но ощущение было примерно то же — золотой поток. Я подумал: «Интересно, вместит ли их всех Логово?»

— Капитан Харран! — крикнул я вниз. — Хорошо, что приехали. Выпьете эля? — Я показал на импровизированные столы. Я велел заранее перенести наши троны на балкон, чтобы мы могли посмотреть на прибытие Гвардии.

Харран соскочил с седла, великолепный в своей позолоченной стальной броне. За его спиной гвардейцы продолжали въезжать во двор. Сотни. Точнее, семь отрядов по пятьдесят человек. По одному отряду от каждой из моих земель. Когда они приезжали четыре года назад, у меня был лишь один отряд, с Харраном во главе, как и теперь.

— Благодарю, король Йорг! — крикнул он. — Но нам надо уехать до полудня. Дороги на Вьену в худшем состоянии, чем ожидалось. Нам будет непросто добраться до Ворот к началу Конгрессии.

— Неужели вы оторвете короля от празднеств по случаю дня его рождения из-за какой-то Конгрессии? — Я выпил эль и поднял кубок. — Мне сегодня исполняется двадцать, вы же знаете.

Харран виновато пожал плечами и оглянулся, чтобы осмотреть войска. Собралось уже больше двух сотен. Я был бы впечатлен, если бы ему удалось расположить в Логове все три с половиной сотни гвардейцев. Даже с учетом того, что его перестроили и расширили, передний двор едва ли можно было назвать вместительным.

Я склонился к Миане и положил ладонь на ее округлившийся живот.

— Он беспокоится, что, если я туда не поеду, голосование опять не состоится.

Она улыбнулась. В последний раз голосование было хоть сколько-то близко к завершению на второй Конгрессии — едва ли тридцать третья приблизит восхождение императора на трон больше, чем предыдущие тридцать.

Макин въехал во двор позади колонны гвардейцев с дюжиной моих рыцарей — они провожали Харрана через горы. Чисто символический эскорт, учитывая, что ни один разумный человек, более того, мало кто из безумцев решится встать на пути Золотой Гвардии.

— Стало быть, Миана, ты понимаешь, почему мне придется тебя покинуть, пусть даже мой сын почти готов появиться на свет. — Я почувствовал, как он лягнул мою руку. Миана отодвинулась от меня. — Семи отрядам я и правда не могу отказать.

— Один из этих отрядов — для лорда Кенника, верно?

— Для кого? — переспросил я, чтобы подразнить ее.

— Иногда мне кажется, ты жалеешь, что сделал Макина лордом Кенника. — Она бросила на меня быстрый сердитый взгляд.

— Думаю, он тоже об этом жалеет. Едва ли провел здесь хоть месяц за последние два года. Велел перевезти хорошую мебель из Баронского Зала в свои здешние покои.

Мы умолкли, глядя, как гвардейцы стройными рядами двигаются по тесному двору. Их дисциплина могла бы посрамить любое другое войско. Даже дедовская кавалерия с Лошадиного берега смотрелась бы сбродом по сравнению с ними. Когда-то меня восхищала походная гвардия Оррина, но даже она не идет в сравнение с Золотой Гвардией. Все три с половиной сотни сияли на солнце, на доспехах не виднелось ни следа грязи или потертости. У последнего императора были глубокие карманы, и его личная гвардия продолжала там рыться даже через двести лет после его смерти.

— Мне надо спуститься. — Я хотел встать, но не сделал этого — слишком удобно сидел. Меня как-то не прельщали три недели скачки.

— Надо, надо. — Миана жевала перец. В последние несколько месяцев ее вкусы метались от одной крайности к другой. Недавно она перешла на жгучие блюда своей родины на Лошадином берегу. Целовать ее в итоге стало весьма непросто. — Впрочем, сначала я должна отдать тебе подарок.

Я поднял бровь и похлопал ее по животу.

— Что, уже совсем готов?

Миана оттолкнула мою руку и махнула стоявшей в тени зала служанке. Временами она по-прежнему выглядела ребенком, приехавшим в Логово и обнаружившим, что оно окружено и обречено. За месяц до своего пятнадцатилетия она казалась крошкой на фоне даже самых миниатюрных служанок, но по крайней мере беременность придала ее фигуре изгибы, сделала грудь полнее, а щеки — румянее.

Появился Хамлар с каким-то длинным тонким предметом, замотанным в шелк, но слишком коротким для меча. Он протянул мне сверток и слегка поклонился. Двадцать лет служил он моему дяде, но ни разу не посмотрел на меня неприязненно с тех пор, как я освободил его от прежних обязанностей. Я сорвал шелковую ткань.