Барбара Хэмбли - Мать Зимы

Лишь благодаря случайной удаче и мудрости старого дуика Ингольд не погиб в эту ночь, и его геройство ровным счетом ничего не изменило.

Руди был вынужден напомнить себе об этом еще раз, когда увидел, как старик тщательно обшаривает мертвецов, забирая ножи у мужчин и иголки у женщин, которые держали в руках шитье. Чуть дальше, на том месте, где Руди первый раз встретился с габугу, они отыскали его магический кристалл, и когда Руди набрался смелости заглянуть в него, то увидел рыдающую Минальду у погребального костра перед Убежищем, — там покоились тела пятнадцати пастушат.

Руди смотрел до тех пор, пока не обнаружил Тира, бредущего вслед за матерью с охапкой хвороста.

Лишь сейчас-молодой маг осознал, что боялся одного: Тир мог, по своему обыкновению, в эту ночь ускользнуть из Убежища и отправиться в ночное.

Картинка погасла. Теперь, когда он удостоверился, что Тир с Минальдой живы, Руди больше ничего не хотел видеть.

Синие холодные тени гор легли на землю. В куче одежды, которую Ингольд сложил у дверей, Руди, порывшись, отыскал свою накидку с рукавами, расшитыми веселенькими цветочками. Подняв глаза, он увидел, что воздух над горами светится оранжево-розовым сиянием, — восхитительный, потрясающий закат, какие бывают только в ковбойских фильмах и на фотографиях в журналах.

— Ого, — прошептал он, и Ингольд, с которым они за последнюю пару часов не обменялись ни единым словом, хромая, подошел ближе.

— Только не говори мне, что тебя это удивляет.

— Так ты теперь и закаты тоже можешь предсказывать?

— Утром было землетрясение, — пояснил Ингольд. — Скорее всего, его вызвало извержение вулкана в Геттлсенде.

— Ты прав, — кивнул Руди. — Это которое уже? Третье за зиму? Что у тебя здесь? — добавил он, показывая на какой-то странный перепачканный кровью сверток в руках у старика. Кажется, оттуда торчала лапа какого-то животного. Кролика? Но у кроликов не бывает таких когтей.

— Понятия не имею, — Ингольд, нагнувшись, принялся разворачивать странный сверток.

— Ничего себе! — Руди невольно отступил, но затем вновь подошел ближе. — Что это еще за чертовщина? — Озадаченный и испуганный, он уставился на Ингольда. — Где ты отыскал эту дрянь?

Ингольд ткнул куда-то в сторону.

— У ограды. — От частокола осталась лишь одна южная стена. Все остальные лежали в руинах. Ингольд медленно завернул труп неведомого животного. От тяжелой работы у него распухли и кровоточили руки. — Я заметил, что...

За спиной внезапно послышался какой-то шум, и старый маг рывком развернулся, ловко выхватывая меч, который позаимствовал у одного из погибших крестьян.

Руди также повернулся в ту сторону. На дороге появились люди, несколько десятков человек, и кто-то выкрикнул:

— Кто здесь? Есть кто живой?

Руди узнал этот голос.

— Яр? — окликнул он и, выйдя из тени, двинулся навстречу вновь прибывшим. — Это я, Руди, и со мной Ингольд.

Он без труда узнал Ланка Яра, старшего охотника Убежища. За ним следовала Нидра Хорнбим с третьего южного яруса, ее сын и зять; лорд Скет шествовал следом в окружении своих лакеев в пурпурных накидках; а еще люди из клана Данка со второго северного уровня вместе с лордом Фнаком, плотник Бокк и еще с полдюжины гвардейцев под командованием Ледяного Сокола.

— Здесь все мертвы, — негромко промолвил Руди. — Они все погибли.

— Боже правый, парень, мы думали, что и тебе пришел конец! — Бокк шагнул вперед и схватил Руди за руки, а затем сгреб в медвежьи объятья. — И лорд Ингольд!

— Лорд Ингольд, — негромко подтвердил Яр, — которому не следовало весной покидать Убежище. Если бы он сидел на месте, как ему надлежало, эти люди остались бы живы, и пастушата — тоже.

С этими словами он развернулся и двинулся прочь. Лорд Скет подошел, торопливо пожал Руди руку и воскликнул:

— Какая нелепость! С тобой все в порядке, парень? — В глазах его читался испуг и облегчение. Облегчение от того, что перед лицом надвигающейся катастрофы Убежище хотя бы не останется без помощи волшебников. — Что произошло? Неужто и впрямь была ледяная буря? Мы ничего не слышали, но утром, когда открыли Двери, то перед ними обнаружили целую стену снега.

— Это была ледяная буря, — негромко подтвердил Ингольд. — Яр прав, мне не следовало покидать Убежище.

До самого заката они трудились без устали, а затем продолжили под огромной алой луной, изливавшей на землю золотисто-алый свет. По приказу лорда Скета, охотники, добровольцы и гвардейцы собрали всех до единой лошадей, всех диких животных, включая оленей, кабанов и даже крыс и кроликов, которых отыскали в лесу, и сложили их у разрушенного дома. Руди с Ингольдом наложили сохранные чары на эти груды мяса, чтобы приостановить разложение, а часть его охотники сразу нарубили, чтобы забрать в Убежище. Судя по всему, на этом мясе людям предстояло существовать все лето, зиму и следующую весну.