Барбара Хэмбли - Воздушные стены

— Даже если бы не было этих страшных бурь, неужели ты не помнишь о проделках Рейдеров, — добавил Ингольд.

И мгновенно перед глазами Руди встала опаловая дымка над рекой в долине Карст. Он снова почувствовал тошнотворный привкус во рту. Дым, расстилающийся в туманном воздухе, кровавые останки людей, хриплое карканье воронья. И Ингольд, как серое привидение в утреннем тумане, с обрывком окровавленной кожи в руках... Руди содрогнулся...

— Кто они такие, эти Белые Рейдеры? — спросил он.

Старик пожал плечами.

— Что я могу сказать? Они люди равнин, они властвуют над ветрами. Говорят, их родина — высокогорные луга на границе с ледниками. Но сейчас они обитают на всех северных равнинах и даже в центре Королевства.

В отблесках костра было видно, как ослик Руди, которого он назвал Че Гевара, отзываясь на какой-то звук в ночи, бил копытами и фыркал. Вдали послышалось завывание степных волков.

— Знаешь, — с наигранной небрежностью заметил Руди, — я не видел Белых Рейдеров, пока мы мытарствовали. Я слышал, что они преследуют караваны, но ни разу ни одного не видел.

Ингольд усмехнулся:

— Больше всего они опасны, когда их не видишь. Хотя с одним из них ты знаком! Ледяной Сокол — белый дьявол!

Руди был потрясен. И даже не столько тем, что Ледяной Сокол оказался чужаком среди темноволосых голубоглазых людей Воса, а тем, что Рейдеры не походили ни на гуннов, ни на сиуксов. Ледяному Соколу не доверяла Джованнин. Руди снова вспомнил ферму в тумане и содрогнулся.

— Алвир потому и послал его с миссией в Алкетч, — продолжал Ингольд, отодвигая травы и поднимаясь. — Только дьявол может выжить в этом путешествии. — Он взял посох, собираясь совершить обычный обход лагеря перед ночным дежурством.

— Да, но если он враг, как ему удалось стать стражником? — запротестовал Руди.

Ингольд помедлил перед тем, как исчезнуть в темноте.

— Что значит враг? — услышал Руди его скрипучий голос. — Много необычных людей были стражниками... Я думаю, что если бы Ледяной Сокол счел нужным, он бы рассказал тебе...

Волшебник растворился во мраке. Руди в изумлении покачал головой. Ингольд становился невидимым, если хотел. Колдун наблюдал за окружающим миром, как охотник из засады, маскировка, казалось, стала его второй натурой.

«Интересно, — подумал Руди, — все ли волшебники такие?»

Он продрог и придвинулся поближе к маленькому костру. Холод ночи подступал со всех сторон, а костер почти не грел.

На ледяной равнине не было деревьев, и они поддерживали огонь воловьими «лепешками» и ветками кустарника. В призрачном свете этого костра Руди вспомнил столь дорогой ему полумрак комнаты Альды в Убежище, трепетное пламя единственной свечи и лицо Минальды, склонившееся над книгой. На щеке ее блестела слеза. И хотя он знал, что она плакала не о нем, а о судьбе героини книги, ему хотелось оказаться рядом и успокоить ее. Сначала он испугался, что воскрешает ее образ в пламени, — ведь он не хотел шпионить за ней. Но желание увидеть ее, узнать, что с ней все в порядке, было слишком сильным. А знакомо ли Ингольду такое чувство? Пытался ли он когда-нибудь найти в пламени образ женщины, которую любил? Внезапный ветер налетел на огонь; пламя, как разорванный шелк, метнулось сначала в одну сторону, затем в другую, и Руди вдруг понял, что это был не северный ветер. Он дул из небытия — резкий, сильный, холодный... Он взглянул на небо, но, ослепленный костром, не увидел ничего. Он хотел подняться, но голос сзади него тихо сказал:

— Не двигайся.

В темноте он различил трепещущие концы шарфа и блеск глаз Ингольда. После нового порыва ветра пламя вспыхнуло с новой силой, и отблеск плаща Ингольда отразился в осоловелых глазах ослика. Вновь обратив свой взор к небу, Руди увидел их — черных на черном фоне неба. Извилистые движения, блеск когтей и мокрых спин. Дарки! Они летели на север против ветра, как черное облако. Рука Руди невольно потянулась за мечом. Его сердце бешено колотилось, по спине струился холодный пот. Дарки пролетели...

— Нам повезло, — прошептал Руди.

— Право же, Руди, — Ингольд выступил из темноты и подошел к нему, — везение здесь ни при чем.

— Ты хочешь сказать, что мы были невидимы?

— Нет, просто незаметны, — колдун пристроился у костра, положив рядом посох.

— Но как нас можно было не заметить?

Ингольд пожал плечами:

— Ведь ты можешь иногда не заметить кого-то. Может, ты повернул голову в другую сторону, уронил ключи, чихнул... Вот и с ними, быть может, произошло что-то подобное.