Ирина Муравьёва - Блуждающие в зеркалах

— Но мне, почему-то, не везет не только в этом, — продолжил Кокс, — Вот уже более 3-х месяцев, как кто-то каждую ночь проникает в мою лавку и крушит здесь все подряд! Иногда злоумышленники даже рвут мои драгоценные ткани, — тут голос Кокса задрожал так, будто речь шла о его несчастных детях, а вовсе не о кусках материи, развешенных по стенам.

Между тем, Мари стало жалко его — у всех бывают свои пристрастия! Она постаралась сказать хоть что-нибудь утешительное:

— Я уверена, что негодяя скоро поймают!

— В том-то и дело, моя милая Мари, — уже перешел на всхлипывания старичок, — Сколько мы не устраиваем засады — никого поймать не удавалось! В лавку никто не входил и не выходил!

— Это так ужасно! — принялась рыдать за компанию мамаша Бери, — Как же мои девочки будут без платьев!

Мари уже принялась нервно расправлять складки на своем наряде: ей было неловко в такой странной ситуации, но все же были и положительные стороны: ей более никто не навязывал нового платья!

Карл более часа провозился в ванной — там было большое зеркало — а их он просто обожал. Однако, когда он вышел, то обнаружил, что его, оказывается, давно поджидают. Напротив двери в ванную, прислонившись к стене и игриво накручивая локон на пальчик, стояла Роза.

— Ах, как идет вам костюм моего папаши! — воскликнула она, едва Карл появился на пороге, — Хотите посмотреть на себя в зеркальце? — и она протянула ему небольшое девичье зеркальце в серебряной оправе. При этом Роза так близко подпрыгнула к бедному юноше, что тому пришлось буквально вжаться в стенку, чтобы сохранить между ними хоть какую-то дистанцию.

— Ну же!! — сунула Роза под нос перепуганному Карлу зеркало.

— Карл! — с самым отрицательным выражением лица воскликнул тот и, слегка отодвинув Розу, побежал по коридору, чтобы оказаться как можно дальше от такого «ненавязчивого» общества.

— Приходите к обеду! — крикнула Роза ему вслед, и аккуратно положила зеркало обратно в сумочку.

Когда Мари, вместе с мамашей Бери вернулись с прогулки, первая нашла Карла в комнате маленькой Акации, пьющего воображаемый чай с ее куклами.

— Карл! — поприветствовал он ее.

Мари изумленно оглядела его: на бедняге была маловатая ему клетчатая рубашка, старенькие брюки и…розовая кукольная шляпка на голове…

— Ох, Карл! — взмолилась Мари.

— Мы пьем чай! — счастливо выкликнула Акация, — Хотите с нами? — и она протянула Мари розовую чашечку.

— Нет, спасибо, солнышко! — улыбнулась та.

— А еще мы сегодня сделали скворечник! — похвасталась Акация.

— Тук-тук! — не менее гордо сказал Карл, и достал из-под игрушечного столика весьма неигрушечный молоток.

Мари вздохнула: ну что взять с детей?

Наконец, пришло время ужина. Все семейство Бери, вместе с их дорогими гостями, расселись в гостиной с розовыми цветочками на обоях. Место рядом с Карлом опять заняла Акация, что невероятно рассердило Розу — она даже слилась в один цвет со своим вечерним алым платьем. А вот Карл был более чем рад, так как до этого ему под руку попался семейный портрет Бери: красивая, пышная мамаша Бери, шестеро прелестных дочек в шелковых платьях и худой, изнеможенного вида человек — видимо, папаша Бери. Карл вовсе не желал себе такой участи!

Рядом же с Мари присела Лилия. Она, в отличие от остальных сестер, уже успевших переодеться в вечерние наряды, была в том же утреннем костюме, причем, назло матери, которая весь вечер недвусмысленно на нее поглядывала, Лилия даже не подумала причесаться поаккуратнее. Но Мари была рада ее компании более чем кому-либо другому, так как в глубине души чувствовала, что и сама не отличается особой изысканностью.

— Милый Карл, — начала разговор Роза, — Боюсь, что ваша рубашка из такого нежного материала, что ее надо еще подержать в порошке для восстановления. И высохнет она лишь к утру, — девушка попыталась сказать это трагично, но Мари не могла не заметить, что Роза слегка улыбается, — Ах, вам придется остаться на ночь, — закончила она.

Лилия рассмеялась:

— Роза, ты моя любимая сестра!

Роза опять слилась с платьем, но все же встала из-за стола и начала раскладывать ужин по тарелкам.

— Моя Розочка такая хозяйственная! — умиленно сказала мамаша Бери, — И вообще она — сокровище!

Карл вжался в стул.

Когда же ужин закончился, мамаша Бери предложила всем пройти в музыкальную комнату, и послушать как поет ее милая Маргарита — самая одаренная в вокале среди всех дочерей, да что там — во всем Мирабелле(!).