Анна Завгородняя - Невольник из Шаккарана

Солнце окончательно село и серые сумерки быстро растаяли в ночи. Мороз усиливался, а я все шагала вперед, прижимая увечную руку здоровой. Я то и дело оглядывалась, выискивая себе место для ночлега. Изо рта вылетал пар, щеки заледенели, а губы потрескались. Меня всю трясло от холода, и я шла почти инстинктивно переставляя уставшие ушибленные ноги, мечтая о тепле, когда вдруг увидела перед собой выросшую высокую ель. Верхушка красавицы поднималась высоко к небу, а тяжелые лапы лежали на земле, создавая подобие шалаша. Я недолго думая, направилась к ней и забравшись под ветви, увидела сухую хвою, устилавшую дно импровизированного шалаша. Радостно улыбнувшись, я снова выбралась из-под дерева и натаскав сухого валежника разожгла костер прямо перед деревом, расположив его так, чтобы все тепло шло в мое временное пристанище.

- Так-то лучше, - произнесла я, протягивая руки к жаркому пламени. Согревшись, достала из мешка немного еды, подогрела над огнем мясо, нацепив его на прутик, поджарила ломоть хлеба и с удовольствием приступила к трапезе, не некоторое время забыв даже о своей многострадальной руке. Затем залезла под дерево и зарывшись в хвою, свернулась калачиком, положив голову на толстый корень, выступающий из земли. От костра шло тепло и меня скоро разморило. Я едва успела подбросить дров, в самом конце положив толстый кусок дубовой ветки, и не заметила, как уснула. Несколько раз я просыпалась ночью, чтобы подбросить дров. Один раз вскочила уверенная, что слышу рядом волчий вой, но как оказалось, это был всего лишь сон, и я вновь легла и уже до утра проспала относительно спокойно. Когда я встала, то увидела, что костер еле тлеет. Он почти не давал мне тепла. Швырнув на угли пучок чухой хвои, я выбралась из-под дерева и собрала еще сухих ветвей.

Быстрый завтрак и вот я снова на ногах. Я пошевелила пальцами больной руки с радостью отметила, что боль хоть и осталась, но уже стала слабее, значит с костью все в порядке. Просто это оказался сильный ушиб.

Засыпав огонь снегом, я вскинула на плечи котомку и снова пошла вперед.

Я не знала куда несли меня ноги, но все шла и шла, надеясь, что они выведут меня к какому-нибудь поселению или деревеньке, желательно находящейся как можно дальше от моря. Я надеялась, что кто-нибудь сможет мне сказать, где находится поместье Гарда, хотя еще даже не могла предположить, как буду все объяснять, а самое главное, что скажу, когда меня спросят откуда я иду. Лгать не хотелось, но придется. Но главное для меня сейчас было выйти к людям и не заблудиться в лесу. Еще одна встреча с волками могла оказаться не такой счастливой для меня, да и теперь я шла без лыж, что замедляло движение. И почему-то я все еще наивно надеялась, что для меня все закончиться хорошо.

Как я не растягивала припасы, но через две недели моих блужданий по лесу, они подошли к концу. Доедая последнюю черствую корку хлеба, я сидела у костра и думала о том, что сглупила не прихватив из поместья Торгрима лук или хоть какое-то оружие. Нож Орма все еще висел на моем поясе, но толку от него было мало. Охотиться с таким оружием, только зверье смешить.

Я простерла над огнем озябшие руки, затем потерла плечи и огляделась. Вокруг меня был только лес. Мрачный, нависавший своими темными кронами с вечным ледяным ветром, гулявшим в ветвях. Я постоянно не высыпалась, потому что была вынуждена поддерживать огонь с сон урывками не позволял нормально отдохнуть, и я чувствовала себя неважно и кажется, даже немного похудела. Это осознание меня отчего-то опечалило. Ведь только-только начала набирать вес, подумала я и тут же рассмеялась нелепости своих мыслей. Я одна в глухом лесу. Мне нечего есть, я не знаю куда мне идти дальше, я убила человека и едва унесла ноги от стаи голодных волков, а сейчас сижу и переживая по поводу каких-то лишних килограммов. Истерический смех раздался в тишине, отражаясь от качающихся великанов. Кажется, даже деревья замерли на мгновение, глядя на меня, маленькую и потерянную, распластавшуюся на снегу и смеющуюся, запрокинув голову к синему небу.

Истерика быстро прошла. Я заставила себя встать и идти дальше, хотя ни сил, ни желания больше не было. Промелькнула мысль этой ночью не разжигать костра и уснуть под треск мороза, но я тут же отогнала всяческие мысли о смерти. Пока жива, надо бороться, сказала я себе. И под вечер была вознаграждена.

Ноги вынесли меня на высокий утес. Где-то внизу шумело море. Деревья отступили назад, и я увидела маленький домик, ютившийся на самом краю скалы. На короткий миг я застыла, разглядывая поднимающийся вверх дым от очага, а затем побежала вперед.