Анна Завгородняя - Невольник из Шаккарана

- Стая, - пронеслось в моей голове. Это было плохо. Очень плохо.

Не долго думая, я оттолкнулась лыжами и побежала вперед, со всей скоростью, на какую только была способна. Стая охотилась, и я попалась на их пути. Теперь мне не дадут уйти.

Я скользила по снегу, молясь всем богам, чтобы мои лыжи не зацепились случайно за какую-нибудь корягу, торчащую из-под земли и радовалась только одному - я ехала по склону вниз, что значительно увеличивало мою скорость. За моей спиной слышались удары лап. Звуки приближались и вот один из волков уже забежал вперед, обогнав меня. Я резко повернула вправо, уходя от прыжка огромного матерого зверя. Наклон увеличивался, а вместе с ним увеличивалась и скорость моего скольжения. А волки не отставали. Пока я объезжала попадавшиеся на моем пути деревья, они обходили меня и кажется вели куда-то. Загоняли, догадалась я и оказалась права.

Лес закончился так внезапно, что я едва успела удивиться, но самое страшное было впереди. Я неслась на огромной скорости по крутому склону. За моей спиной и по обе стороны от меня бежали волки. Мне даже казалось, что я могу слышать их дыхание, и оно пугало. Дикие глаза говорили о том, что скоро для меня все будет кончено. И я понимала, почему. Лыжи несли меня к обрыву за которым я не видела дальнейшего пути. Что лежало внизу я могла только догадываться. А потом я увидела белое пятно, возникшее у меня на пути. Это был волк. Огромных размеров, белоснежный как свежевыпавший снег. Вожак стаи ждал меня в конце моего забега.

Я вся вспотела. Сердце в груди стучало с такой силой, что казалось этот стук разноситься эхом по заснеженному холоду. Я знала то, о чем сейчас думали эти звери, загонявшие меня в ловушку. Они ждали, что я остановлюсь или поверну, стараясь избежать падения в неизвестность и тогда их ждал пир, а меня медленная и мучительная смерть.

Я помнила рассказы одного из охотников о повадках волков. Они будут есть меня заживо, пока один из наиболее злых не вырвет мое горло... Все эти мысли и воспоминания пронеслись в моем сознании за считанные секунды, и я решилась. Я ведь не была глупым оленем или трусливым зайцем. Я человек, сказала я себе. Волки целенаправленно подгоняли меня в нужном им направлении, а их вожак выжидающе смотрел на меня. Вопреки всему, я не снизила скорость, а наоборот постаралась ускориться. И вот уже обрыв совсем рядом. Белый волк, словно почуяв неладное, присел, готовясь в прыжке перехватить добычу. Я тоже присела и вильнула в сторону, всего на какой-то метр, но этого хватило, чтобы волк промахнулся, а я, так и не успев порадоваться короткой победе взлетела в воздух.

Несколько прекрасных секунд я парила и мне казалось, что стоит мне раскинуть руки в стороны, и я взлечу ввысь, как птица. Но тут я увидела, что падаю вниз, прямо на другую сторону длинного и глубокого оврага. Одна из лыж во время этого удивительного полета, соскочила с моей ноги. Я упала, ударившись о припорошенную снегом землю. Удар был такой силы, что в глазах у меня потемнело, и я днем увидела звезды. Меня еще инерцией протащило по снегу, и я остановилась только врезавшись в ствол толстой ели, попавшейся на пути. Рука подозрительно хрустнула, прострелила болью, и я не сдержала крика. Несколько минут просто валялась на снегу, стеная и завывая не хуже преследователей, затем заставила себя закрыть рот, при этом закусив до крови губу.

- Вставай, - сказала я себе.

Перекатившись на бок, с трудом поднялась на четвереньки, бросила взгляд на другую сторону обрыва, где стояла вся стая. Волков было шесть. Белоснежный вожак смотрел на меня долгим внимательным взглядом, затем поднял вверх морду и завыл, да так громко, что я отпрянула назад. Вскоре к своему главарю присоединились остальные, а я встала и медленно подошла к краю обрыва, волоча за собой оставшуюся лыжу и радуясь уцелевшей котомке за спиной. Взглянув вниз, ужаснулась. Упади я туда, волкам даже не пришлось бы делить мое тело, я просто разбилась бы на куски на острых камнях, покрывавших дно оврага с протекавшим там ручейком, который к моему удивлению, оказался не замёрзшим. Сняв мешающую лыжню, я запустила ею в сторону стаи, не прекращавшей свой заунывный вой. Затем отвернулась и прижимая к телу ноющую руку, пошла вперед. До моего слуха еще долго доносились их голоса, наполненные печалью. Небо над головой медленно окрашивалось алым.

- Завтра будет ветрено, - почему-то подумала я, шагая сквозь темнеющий лес. Стоило остановиться и устроиться на ночлег, где-то под деревом, где почти нет снега, сделав себе ложе из иголок. Но я почему-то упорно двигалась вперед.