Анастасия Воскресенская - Волчье отродье

И вот теперь последний поезд мчал Анну сквозь ночь. Осталось две остановки. И долгий путь по парку — мать Арчи рассказала ей, где найти его сегодня.

— Я просто с ним поговорю. Просто поговорю…

Но рука крепко сжимала спрятанный за пазухой продолговатый сверток.

Малыш замер над распростертым на земле телом и тихо завыл — словно заплакал. Виктор направил луч фонарика на лежащего и, выругавшись вполголоса, отвел обратно. Это была женщина. Лица у нее практически не осталось.

Он пошевелил руку убитой носком ботинка. Что-то захрустело. Труп уже окостенел, кровь замерзла.

— Опоздали!

— И где же теперь эти твари? Разбежались, поди… — Лучи фонариков метались по склонам оврага, выхватывая из темноты лишь стволы деревьев.

Пес Малыш умолк и, помахивая хвостом, подбежал к Пашке. Тот опустился перед ним на корточки, внимательно глядя в глаза. Виктор смотрел на них с удивлением. Между мальчиком и собакой происходил беззвучный диалог. На мгновение командиру показалось, что в глазах мальчика мелькнули желтоватые искры, но тут же погасли. Пашка поднялся на ноги.

— Они не разбежались. — Голос подростка был глухим, словно простуженным. — Малыш знает, где они. Это недалеко, и он может нас отвести.

Пашка помолчал и добавил, глядя на растерзанное тело:

— Игорь с ними. Я чувствую его запах. Боюсь, что он тоже… участвовал в этом.

Малыш меж тем решительно направился вверх по склону, где начиналась узкая, почти незаметная тропка, петляющая среди кустов орешника.

— Пошли, — коротко бросил Виктор.

Через минуту на дне оврага остались лишь окоченевшие останки неизвестной женщины. На ее темные волосы, пропитанные замерзшей кровью, тихо опустилась снежинка. Потом еще одна. И еще.

Начинался первый в этом году снегопад…

— Как же меня достали эти ветки! Как тут вообще ходить!

Тропа была довольно широкой и хорошо натоптанной, но ветви деревьев и кустов плотно смыкались над ней примерно на уровне груди. Пес, трусивший впереди, то и дело был вынужден останавливаться и поджидать продирающихся сквозь заросли людей.

— На четырех лапах. Это не человеческая тропа. Разве вы не чуете?

Виктор злобно зыркнул на Пашку. Тот двигался, пригнувшись, почти не задевая веток. Командиру «мангустов» приходилось куда как тяжелее. Он был выше мальчика и значительно шире его в плечах. Хорошо, что кевларовый бронежилет защищал от острых сучьев.

Они шли уже не меньше часа. Небо затянула мутная облачная пелена. Полная луна поднялась над лесом расплывчатым белесым пятном. В довершение картины пошел мокрый снег, с каждой секундой становившийся все гуще.

Под ногами похрустывал ледок и противно чавкало — похоже, они пробирались через болото. Наконец тропинка пошла вверх. Замерзшая грязь сменилась сухими листьями и хвоей. Кустов стало меньше. Теперь вокруг вздымались огромные старые ели. Их вершины громко скрипели под порывами ветра.

Малыш остановился и обернулся. Бойцы замерли, напряженно вглядываясь в темноту, вслушиваясь в неумолчный скрип ветвей.

— Ну что там? Пашка, спроси его, долго еще?

Мальчик, сильно горбясь, подошел к псу. Тот тихо заскулил.

— Мы почти пришли. Он их чует. И боится.

— А я так и вовсе сейчас от страха обделаюсь. Будем тут стоять или все-таки дальше пойдем? — В голосе Виктора явственно звучало раздражение.

Малыш шагнул к Пашке и лизнул ему руку. Тот потрепал пса по голове, придвинулся еще ближе и что-то шепнул ему.

Малыш вильнул хвостом. И вдруг рванул прочь, в чащу.

— Стой! Стой, стрелять буду! — Виктор вскинул было ружье, но пес уже затерялся среди деревьев.

— И куда же он? А главное, куда нам теперь? Или мы тут ночевать будем?

— Я его отпустил. Он обещал привести помощь, — Пашка говорил неразборчиво. Его дикция все ухудшалась.

— А кто нас поведет?

— Я. Я тоже чую.

— Ты? — Виктор недоверчиво посмотрел на подростка. Тот ссутулился еще сильнее и кивнул.

— Ну веди…

Пашка опустился на колени на припорошенную снегом хвою и шумно втянул носом воздух. Остальные смотрели на него, как на сумасшедшего. А он, обернувшись через плечо — глаза явственно блеснули желтым светом, тихо зарычал и, вскочив на ноги, уверенно двинулся вперед. Передвигался он неестественно согнувшись, почти касаясь руками земли.

— А пацан-то, похоже, свихнулся, — выразил общее мнение Никита.

Виктор обернулся к бойцам:

— Отставить разговорчики! Рассыпаться цепью — и за ним! Без команды не стрелять! Друг друга из виду не…