Сергей Коржик - Рей Ван Орж - Маг и Воин

Опять открытые глаза, пойманная взглядом далёкая искорка, перетягивание ее, в свой костерок едва тлеющий, бросок, едва заметный взгляду всплеск света, следующая, ещё одна, ещё. Когда закончилась эта монотонная работа, я не заметил. Пришёл в себя опять отдохнувшим и полным сил. Не стал заморачиваться рыбалкой, нарезал кубиками сало, слегка обжарил его в котле, добавил воды, затем горсть крупы и через полчаса хлебал ложкой горячую жидкую кашу, с салом. Попутно размышлял, как бы мне разнообразить эту ловлю блох, ничего, как представить звёзды рыбками, а себя рыбаком в голову пока не приходило. Появилась у меня одна задумка, но её надо было проверить практикой.

— Вера говорите? Будет вам Вера! Но пока, «обучалка» гоняла меня в учебных поединках. Виртуальный учитель не уставал сыпать в мой адрес обидные прозвища, награждал ударами, царапал концом шпаги мне лицо. Тренировки были настолько реалистичны, что я даже ощущал запах своего вспотевшего тела. Прервались только на обед и снова укол — защита, укол–защита. Ужин. Сон.

— Здравствуй ученик. Вчера мы говорили о Магии. Если тебя выбрало моё заклинание, то ты как минимум расположен к трём стихиям. Давай пойдём путём от простого к сложному. Самая простая Стихия, это Воздух. Смотри, так выглядит эта стихия в спокойном состоянии, перед глазами возникло поле расчерченное параллельными линиями, они слегка извивались, но всегда были строго параллельны. Добавим воображения, хотим слабый ветерок, дабы он обдувал наше разгорячённое упражнениями тело. Линии на поле заволновались чуть сильней, синусоида волны увеличилась, стала глубже. Добавим чуть огня, тут даже твоей искры будет достаточно. На мой невысказанный вопрос: — Что значит добавь Огня, магистр ответил:

— Приложи свою Искру к рисунку.

— Хрен редьки не слаще, как приложить то, что не взять руками к тому, что нарисовано в воображении.

— Я не знаю, что такое Хрен, ученик, и не хочу знать, что такое Редька. Вера! И Воображение!

— Вообрази себе Искру, Поверь в её обжигающее пламя и приложи её во имя Пра—Матери, к воображаемому тобой же рисунку слегка взволнованной Стихии. Ну же!

Понуждаемый магистром, я чиркнул воображаемой зажигалкой, ощутил жар её пламени на держащих её пальцах, поднёс к воображаемой мной схеме…

Даже сквозь сон я почувствовал, как воздух вдруг резко остыл, захотелось вдруг проснуться, осмотреться, но маг остановил меня.

— Не отвлекайся ученик. Скажу тебе, что ты не нашёл золотой середины. Как ты со своей Искрой смог, вызвать снегопад , я пока не понимаю. Задание на день. Тренировка получения лёгкого дуновения, повторяю для тебя лично, лёгкого дуновения ветерка. А теперь займись своей Искрой. Открой глаза…зацепись взглядом за любую звезду…

Знаете любая лёгкая, но монотонная работа выматывает гораздо сильнее, чем тяжёлый, но разнообразный труд. А если он ещё и интересен, то вообще по фигу всё. Помните? «Нам Солнца не надо — нам Партия светит, нам хлеба не надо, работу давай». Так вот я решил разнообразить эту ловлю огоньков, справедливо решив, как оказалось потом, что всё равно всё происходит во сне, в моём воображении, так почему я не могу вообразить себе некоторую механизацию этого процесса. Мэтр закончил инструктаж и исчез, а я… «включил пылесос» и принялся чистить от пыли участок неба. Через некоторое время корпус «пылесоса» начал светится, и мне пришлось остановить увлекательный процесс, разобрал пылесос и достал из него полный светящимся песком мешок.

— Воображение говорите? Я вытряс мешок звёздной пыли в свой едва тлеющий костерок, моя Искра жадно лизнула своим немощным Пламенем первую, упавшую на неё звёздочку, затем её засыпало серебристым песком, и я даже испугался, не притушил ли я Пламя. Через мгновение понял, нет! На вершине маленького вулкана горело моё Пламя. До утра было далеко…

Утром. Как говорят некоторые острословы, «утро добрым не бывает». Проснулся я не от т ого что замёрз, а от того что в лицо мне дул холодный ветер, хорошо что лежал закутанный в плащ магистра, то ли ткань у него была такая , то ли заклинание на нём висело какое- то, но он не промокал, был ветронепроницаем, и что хорошо в жару под ним было прохладно. Теперь как оказалось и зимой под ним тепло.

Зима кончалась метрах в пятидесяти. Круг, центром которого была моя лодка, был засыпан метровым слоем снега. Снег лежал на ветках кустарника, на склоне ближайшего холма, большая часть лодки тоже скрылась в сугробе, а полог угрожающе просел. Ветки кустарника, под которым я устроил себе лежак, едва держали быстро тяжелеющий снег.