Кирилл Берендеев: Осада (СИ)

– Откуда у него столько… – начал было Важа. Но не закончил. Потому как вслед за его словами случилось странное.

До слуха находившихся в доме донесся выстрел. Затем заговорил автомат. Мужчины инстинктивно рассыпались по дому, занимая укромные позиции для отражения возможной атаки. Манана присела возле окна, вглядываясь в новенький прицел. Грунтовка с кладбища была залита ровным зеленым сиянием, но ни одной движущейся цели, ни одного яркого пятна. Только звезды, истыкавшие небесное покрывало.

– Кого ж они там нашли? – Нодар переполз к Манане, та пожала плечами. – Ничего по-прежнему?

Та только кивнула в ответ. К первой автоматной очереди прибавилась другая, затем еще одна. В деревне заливисто залаяли собаки. Залаяли и тут же замолчали, селяне так же тревожно, как и пришлецы, вслушивались в ночь, гадая, что же происходит всего в паре километров от их дома. Чем кончится внезапно начавшийся бой, что принесет победа той или другой стороны. И какой стороны – судя по плотности огня, отступать была не намерена ни одна. В ход пошел четырнадцатимиллиметровый пулемет с бронетранспортера. А затем ударила пушка. Оглушительный грохот сотряс долину. В доме абрека зазвенели стекла.

– Да кто же там? – произнес молчун Михо, истово вцепляясь в автомат Калашникова, отбитый в бою. Верно, сейчас тот же вопрос приходит ко всем разбуженным отчаянной схваткой жителям села. Встает ночной чернотой, не давая найти ответ.

Бухнул еще один пушечный выстрел. Бой разгорался нешуточный. Грохот стоял такой, что в горке с полки посыпалась посуда.

– Уходим. Все, Манана, уходим, ничего ты больше не высмотришь, –Нодар обладал тем авторитетом бывалого воина, вроде и уставшего от сражений, но регулярно в эти сражения попадающий, что с ним не спорили – особенно в такие минуты. Михо выбрался первым. За ним последовал командир. Манана ушла последней. Ее ждал только Важа, остальные устремились вниз, к маленькой речушке, что в полусотне метров внизу.

– Мне все-таки кажется, что Серго, – начал он, подавая Манане руку. Она отстранилась. Важа помолчал, а затем бросился вдогонку. Через минуту он нагнал отряд. По броду они пересекли реку и стали карабкаться по крутому склону противоположного берега. Звук боя здесь был особенно хорошо слышен. Манане показалось, что она различает даже отчаянные крики умирающих. Вопли о помощи, подавляемые огнем безо всякого сожаления. Чтобы создать такое противодействие колонне, по всем законам тактики боя требовалось внезапное нападение как минимум втрое превосходящих сил. От силы двух рот отчаянных, но хорошо вооруженных смельчаков, воспользовавшихся ловушкой Серго, устроенной на кладбище, теми противотанковыми и противопехотными минами, что он расставил на дороге, наброситься на не пришедших пока в себя мотострелков, подавляя малейшее сопротивление.

Пушка выстрелила последний раз одиноко, беспомощно. Словно застеснявшись этого неуместного одиночного выстрела, никак не могущего помочь своим. Через час последний раз застрочил и захлебнулся крупнокалиберный пулемет. Бахва подвинулся ближе к сестре. Манана медленно, точно против своей воли спускалась с гребня, все ближе и ближе к полю боя, пытаясь разглядеть хоть какие детали яростного сражения. Он осторожно тронул сестру за плечо.

– Я видела одну цель. С четверть часа назад.

– А почему не сказала?

– Потому что это не имело значения. Кто-то пробежал с кладбища, затем остановился, и… – она замолчала. – Даже не знаю, как сказать. Не то бросил автомат, не то… попытался сдаться, что ли. Потом упал. Знаете, так резко упал, как будто на него навалились сверху.

Она молчала слишком долго.

– И это все? – спросил Нодар потирая макушку. Верно, разыгрывалось давление.

– Все. Упал и умер…. Вот. Еще движение, – Манана уже не отрывалась от оптики М-16. – Странное. Может, мотоцикл. Такой, с коляской, чтоб мог ехать пустым. У русских есть мотоциклы в сопровождении, кто-нибудь в курсе?

– Манана, ты насмотрелась фильмов про Великую отечественную, – хмыкнул Нодар. – В горах мотоциклы – это быстро движущиеся мишени. Наверное, почудилось.

– Нет, не почудилось. Оно продолжается. Что-то движется по дороге обратно. Медленно, но движется. Примерно, километр в час… – она пригляделась. – Что-то разреженное.

– В каком смысле разреженное? Можешь описать точнее?

– Некая группа. Извини, Бахва, я не могу описать. Хочешь посмотри сам.

Он взглянул в прицел, смотрел долго, но так ничего не увидел. Вернул винтовку Манане.