Владимир Геннадьевич - Перстень Аримана

Владыка Тьмы не спеша откупорил бутылку и разлил вино по бокалам.

— Это не просто «Кровь Дракона,» а «Кровь Золотого Дракона.» Попробуйте.

Влад пригубил немного и с уважением посмотрел на вино.

— Великолепно, честное слово… Нектар Богов!

— Почти, вы правы.

— А почему его можно попробовать лишь здесь?

— Тут надо вернуться лет эдак на тысячу назад. Это вино готовят из того же сорта винограда, что и обычную «Кровь Дракона,» но только выращенного в одном единственном месте — на полуденном склоне небольшой горы Акиалы, что в ста лигах к восходу от Вероны. По преданиям на него когда то упала звезда, но не взорвалась, а тихо-мирно рассыпалась над склоном. После чего на склоне перестала расти почти вся растительность, кроме этого сорта винограда. Он там себя прекрасно чувствует, давая великолепные урожаи на этой странной, золотистого цвета почве. Возможно, отсюда и название вина.

Предки нашего милейшего Ская, хозяина трактира, быстро сообразили что к чему и выкупили у местного магистрата этот склон, а король Золаг, чем то обязанный пра-пра-прадеду Ская (чем именно история умалчивает) выдал в благодарность патент на вечное владение этим склоном.

— Да, букет великолепный…

— Совершенно с вами согласен, ваше величество. Ещё одним достоинством этого вина является то, что сколько бы вы его ни выпили, упиться в стельку не сможете, да и никакого похмелья с утра. Оно действует наподобие дурманящей травки с острова Фарга, но не вызывает привыкания. Оно всего лишь поднимает настроение и лишь слегка одурманивая разум. Сами понимаете, большого количества вина с одного склона не приготовишь, а посему цена на него баснословная: пятьдесят двойных золотых за бутылку, что приносит хозяину этой таверны неплохой доход.

Предугадав вопрос Скитальца, Мессир ответил:

— Магическое копирование этого вина мало эффективно. Кроме того, что оно жестоко карается законом, так и эффекта никакого: получается обычная «Кровь Дракона.» В чём тут дело — неясно.

Мессир по новой наполнил бокалы тёмно-красным, почти чёрным с золотистыми искрами, вином.

— А теперь, если позволите, я бы хотел поговорить с вами о том, зачем я вас сюда, собственно и позвал. Извините, что назначил вам эту встречу здесь, на нейтральной, так сказать, территории. Мне в замок Скелоса не войти, так же как и вам в мой. Видите ли, ваше величество, хотелось бы внести ясность в наши с вами непростые отношения. Теперь, когда вы уже знаете о своём происхождении, многое стало более ясным, не так ли?

Влад неопределённо пожал плечами. Князь Тьмы замялся, не зная с чего начать, потом махнул рукой и разлил вино по бокалам.

— Лучше я начну с самого начала, чтобы вам было понятней. А в самом начале не было ничего, кроме Великого Хаоса и двух прабогов — Великой Матери и Великого Отца. Кстати, в некоторых местах эльфийны люди до сих пор поклоняются не Единому Творцу, а именно Великой Матери. Так вот, от союза этих прабогов и появился Единый Творец. Однако ему вскоре быть одному и от скуки он начал творить, создавая Обитаемые Миры. Какой мир мы создали первым, я уж и не помню.

— Вы?

Князь Тьмы удивлённо взглянул на Влада.

— Ах да… Я и забыл, что вы не знаете… Дело в том, что Творец и Я — это один и тот же бог. Просто я един в двух лицах. Заметив обалделое выражение лица Скитальца, торопливо проложил:

— Вы не пытайтесь это понять, князь, просто примите как данное и всё. Ведь в любом существе, и в богах, и в людях, и в эльфах, внутри две противоположности, два начала: белое и чёрное. Я думал, что мне так будет веселей, но оказалось, что всё это не так просто, как мне поначалу казалось. Тем более, что за эти миллиарды лет мы стали как два брата близнеца с абсолютно разными характерами. Возможно это было последствие разделения. Мы сейчас представляем добро и зло в самом чистом виде. Вот только, сами понимаете князь, что оба эти понятия весьма относительны: ведь, если глядеть в корень, то получается, что это одно и тоже. Ну а так как я един в двух лицах, то получается, что понятия добра и зла становятся если не синонимами, то понятиями весьма относительными. Но оставим это философам. Как то один из них на провокационный вопрос заданный ему:

— Всемогущ ли Творец? — ответил:

— Да, но Князь Тьмы проворнее.

И тем не менее, мы — это один и тот же бог, но в разных ипостасях. А посему из этого следует очень простой вывод: ни добро, ни зло не в состоянии победить друг-друга. Ну не могу же я сам себя, бессмертного и такого любимого, лишить жизни? Но это если смотреть в суть вещей, а так, повторяю, мы уже стали разными богами, хотя и являемся, в тоже самое время, одним и тем же богом. Одним словом — казуистика отменнейшая, но поединок между нами необходим, как условие существования мира. Ибо от нашей борьбы появляется время и движение. Но мы отвлеклись. Так вот, создав человека, мы вдохнули в него и душу. И она, естественно, имеет две половинки: белую и чёрную. Отсюда праведники и грешники, хотя эти определения весьма условны, позже я вам объясню почему. Да и вообще, когда мы создали человека — то не было в то время ни грешников, ни праведников. Это гораздо позже церковь их придумала для своей выгоды. Ну а потом мы создали и других богов, Младших, каждый из которых отвечает за что-то одно. Так нам бало удобнее. Поэтому-то язычество и является истинной религией, с истинными богами, а все остальные — намоленные. Даже если вдруг все поголовно престанут верить в Молодых богов, это им ничем не грозит, в отличие от придуманных людьми позже. Они распадутся, как сотни подобных до них.