Мэри Стюарт - Принц и паломница

Заключение было очевидным: он не был (и невзирая на ее слова никогда не будет) принят в совет «младокельтов», поскольку всем известна его верность Верховному королю, и тот, кто следит и докладывает обо всем, происходящем в Темной Башне, без труда это подтвердит. Соответственно, он. сможет подобраться к Нимуэ, тогда как прочим посланникам Морганы, известным как члены ее двора, этот путь заказан.

А из этого вытекало другое заключение: Лунеда была права – королева Моргана действительно стала, или хочет быть, врагом Артура.

Чародейка не могла знать, что Лунеда расскажет ему о тайных заседаниях совета. Но пусть даже и так, как могла она, Моргана, быть столь уверена в том, что, будучи вдали от нее и имей он время подумать, Александр не отступится от ее похода, не говоря уже о том, что привезет ей Грааль?

Он сидел, наблюдая за лебедями и грызя костяшку пальца. Гнедой, обнаружив, что предоставлен самому себе, вытянул из безвольных пальцев седока поводья и опустил голову, чтобы схватить пучок травы. Солнце встало над холмами, и на водной глади теперь играли слепящие блики.

И вдруг словно луч ударил в смятенный мозг принца. Сколь бы ни тешил он себя мыслями о свободе, но госпожа его – ведьма, а потому он свободен лишь в той мере, в какой свободен сокол на конце длинного поводка, за который хозяйка дернет, когда ей вздумается. А ведь Лунеда рассказала, как это делается. Колдовские заклятья Морганы он возит с собой, в чудненькой серебряной фляжке, с такой заботой, и столькими поцелуями подаренной королевой, когда он вставал сегодня с постели.

Вытащив фляжку из седельной сумки, Александр выдернул пробку и поднес сосуд к носу. В нос ему ударил пьянящий аромат: травы, плоды, мед, сладкие чары, что она использовала, – все живо возникли в его мыслях. Он подумал о даме Лунеде и о вине, изготовленном монахами из святой обители у реки, и то, как швырнул он ее дар и оставил одинокую и печальную даму саму садиться в седло и скакать назад, чтобы предстать перед своей нежеланной гостьей в уединенном замке.

Пробка фляжки была вырезана из цельного граната. Резкое движение руки послало драгоценный камень в воду и напугало лебедей, которые закричали на принца возмущенными резкими голосами, а потом с шипеньем поплыли прочь.

Фляжка полетела им вослед: капли выливавшейся настойки вывели дугу над водой, которая мгновенно налилась радугой, а потом исчезла в водах озера.

– Пейте это, – со внезапным весельем крикнул Александр лебедям, – приятных вам ночью сновидений!

Пять дней спустя на закате он выехал к поселку в уютной поросшей лесом долине и попросил приюта на ночь.

Поселок был мал – всего лишь пара десятков тесно жмущихся друг к другу крестьянских хижин. – но мог похвастаться таверной, перед которой сидели на солнышке двое мужчин с рогами эля в руках.

Придержав коня, Александр окликнул их. Один, судя по всему, местный простачок, в ответ только пялился и что-то бормотал, другой же, человек постарше годами, отставив рог и поднявшись на ноги, вежливо ответил на приветствие всадника.

– Ты хозяин? – спросил Александр.

– Я, господин.

– Как видишь, я проделал сегодня немалый путь, и лошадь моя устала. Сможешь предложить мне ночлег и ужин?

– Поверь, господин, я говорю так не из желания оскорбить тебя, но что до этого, мой скромный дом не для таких, как ты…

– Позволь мне самому это решать. – Александр устал и потому говорил раздраженно. – Если у тебя есть хлеб, и эль, и сено для моего коня, меня это устроит. Я заплачу.

Он собрался спешиться, но трактирщик подошел прямо к его стремени.

– Не стоит сходить с седла, господин. Я же сказал, что не желаю оскорбить тебя. Я с радостью предоставлю тебе кров, но если твой конь пройдет еще полмили, вон в той долине ты найдешь и ужин, и ночлег, какие гораздо больше пристали молодому лорду. Вон той дорогой. – Он показал дальше по дороге. – Видишь высокий камень у перекрестка? Ну так вот, поверни у этого камня и поезжай через дубовую рощу, не заблудишься. Там стоит монастырь.

Его называют обителью Святого Мартина. Это хорошая обитель, можно сказать даже – богатая, самые разные люди останавливаются под ее кровом. У них прекрасный дом для путников. Я хорошо его знаю, поскольку там работает мой сын, он садовник, а зовут его Джон, и он работает с самим братом Петром.

– Понятно. Прими мою благодарность. Я поеду туда. Ты сказал, полмили?

– Не больше. Погоди, вот уже и колокола слышны. Это, надо думать, звонят к вечерне, но привратник еще у ворот, и тебя там примут. – Трактирщик отступил от лошади. – И не думай, что пропустил ужин, молодой хозяин! Они привыкли, что путники прибывают к ним, когда могут. Ну как же, не далее как неделю назад роскошный кортеж прибыл почитай что в полночь. Все благородные господа. И дар с собой они привезли такой, от которого господин наш аббат едва не взлетел под небеса!