Элина Гончарова: Рута

Существо озиралось по сторонам и принюхивалось, потом остановилось, повело носом в сторону избы и резко повернув голову, уставилось на ведьмака. Сколько Геральту потребовалось времени спрыгнуть с печи и втянуть внутрь веревочную лестницу, столько и зверю преодолеть расстояние до дома, да еще проложить себе дорогу в малиннике и оказаться под дверцей в полу. Страшно рыча и брызжа слюной вурдоволк, тщетно пытался запрыгнуть в хату. Узкий проем не позволял даже зацепиться лапами за край пола. Ведьмаку стало ясно, почему вход был расположен именно так, а не иначе.

Сделав несколько, не увенчавшихся успехом попыток, зверюга явно утомилась и уселась, задрав голову, отчетливо пролаяла:

— Сво-ло-чь!

— Ну, надо же! Ты еще и разговариваешь! — усмехнулся ведьмак, присаживаясь на корточки у самой дверцы, — Откуда же ты взялся, такой красивый?

— Оттуда, откуда и все, — ответил зверь, уже более членораздельно.

— Не заешь, случайно, где хозяйка этого жилища?

— Знаю, — существо погладило лапой впалый живот, издав при этом хрюкающие звуки похожие на смех, — мамаша долго умирала.

Зверь чисто по-собачьи вывернулся и, клацая зубами, принялся ловить блох у основания хвоста, не сводя глаз с дверного проема.

«Значит, ведьма была его матерью, — подумал ведьмак — В общем, ничего удивительного, магички либо не могут иметь детей совсем, либо рожают нечто подобное ему… или мне».

— Кузнец тоже твоя работа? — спросил он вслух.

Вместо ответа зверь, облизнул нос широким, как лопата языком, и неожиданно подскочил, пытаясь ухватить ведьмака зубами за колено. Геральт увернулся в последний момент, но успел хватить вурдоволка по голове острыми серебреными шипами на своей манжете. Зверь взвыл так, что аж зубы свело. Он упал на землю и на мгновение выпустил лаз из поля зрения, этого ведьмаку было достаточно, что бы оказаться рядом и выхватить меч, но зверь не растерялся, нырнул в малинник и начал кружить вокруг ведьмака то удаляясь, то приближаясь, таким образом пытаясь сбить его с толку. Геральту пришлось медленно поворачиваться, следя за движением кустов и прислушиваясь. Зверь набирал скорость, следить за ним становилось все сложнее, выбрав момент показавшийся ему подходящим, напал. Он выскочил из кустов на четырех лапах с огромной скоростью, рванул когтями ведьмака по ноге, потом резко отскочил в сторону и опять скрылся в кустах. Если бы не этот скачек, то вместо отрубленного уха рядом с ведьмаком валялась бы его голова.

На сей раз, зверь не слал кружить, а затаился в кустах. Ведьмак замер, с поднятым мечом не спуская глаз с этого места. Так продолжалось довольно долго, первым потерял терпение вурдоволк. Он медленно вышел из зарослей и стал обходить ведьмака слева. Геральт напал первым. Зверь увернулся от меча, прокатившись по земле и оказавшись за спиной ведьмака, бросился, целясь в шею. Не поворачиваясь Геральт, схватил меч двумя руками, выставил оголовком вперед и резко ткнул назад. Меч легко вошел в тело чудовища, разрубив ребро и пронзив сердце. Тяжело рухнув на спину, зверь захрипел, из пасти полилась струйка крови.

— Я думал, будет сложнее, — ведьмак вытер меч о шерсть чудовища, схватил за хвост и прихрамывая, потащил в сторону деревни, — судя по описанию, ты должен быть раза в два больше и раз в десять умнее. Какой-то ты недоделанный вурдоволк, скорее всего еще щен.

На крик деревенских мальчишек, ожидавших ведьмака на краю леса, собралось почти все население поселка. Все с любопытством рассматривали убитое странное существо, лежавшее у дома Любоша. Из толпы вышел старик, подойдя к зверю и приподняв клюкой, свисающий из раскрытой пасти язык, промямлил:

— В тот раз другой был… — заметив, что ведьмак внимательно на него смотрит, дед продолжил, — Другой, говорю, годов сорок назад, здеся обретался, тоже пожрал кой кого. Потом, как в воду канул, как и яга та, что в черной хате жила, с ним вместе.

— А, ну, заходи в хату дед Машук, почаевничаем, поговорим — указал на дверь, староста Любош.

Дед выпятил грудь колесом, гордо глянул на разинувших рты мальчишек и засеменил в указанном направлении.

Стол был уже накрыт, расселись, молча налили себе чаю. Дед Машук причмокивая беззубым ртом, налил чай в блюдце и макнул туда кусок сахара.

— Так вот, — начал он, — годов сорок, значица, назад, появилась в здешнем лесу ведьма. Откуда она взялась, ни кто не ведал, точь-в-точь, как в этот раз. Как она построила эту хату, тож ни кто не видел и не знал. Просто, бац, и прям выросла из земли. Ну, мы собрались, мужики, трое нас было, пошли проведать, что к чему. Пришли, значица, а ее дома нету. Вдруг слышим, вой страшный и рык из лесу — ну, мы туда. Схоронились за кустом, глядим, а на цепи к сосне прикованной сидит чуда, вроде того что здеся дохлый валяется, только меньше гораздо, и этот волчара, а тот кошаком был. Ведьма на расстоянии руками водит, а он весь крючится и извивается, и орет дурным воем. Она подошла к нему и влила из пызырька, чегой-то в раззявленную пасть. Его трясти стало и завыл, как-то жалобно, а она вдруг повернулась и увидела наши рожи из кустов торчащие. Уж мы драпали, так что земли не чуяли. Потом снилась она мне долго: нос к верху задран, глазюки злющие.