Владимир Никитюк: Режим перезагрузки

— А что если поискать другие варианты? — задумчиво произнёс император. — Например, послать за помощью в Русийскую империю? Император Максим и Верховный магистр Глеб никогда не отказывали нам в помощи!

— Ваше Величество! Это была бы прекрасная идея! Если бы у нас было хоть чуть-чуть времени. Но любой час промедления — это жизнь тысяч людей. Так что придётся договариваться с этим пронырой Мишелем. Я думаю, что сложившаяся ситуация для него так же катастрофична, как и для нас. Так что выполнить главную цель — возвращение магии — он не помешает. А после этого его козни уже не будут иметь большого значения.

— Что ж Поль, — вашими бы устами да мёд пить, как говорят русийцы. Пожалуй, вы правы… Но всё равно будьте с самого начала осторожны!

— Это уж как водится, Ваше Величество!

— Ну что ж, прекрасно. Тогда передайте моё приглашение Верховному магистру Мишелю. Я хочу с ним переговорить!

— Он не придёт, Ваше Величество! Он никогда не посещает ваш дворец. Из принципиальных соображений.

— Неужели даже в тот миг, когда мир гибнет, это человек не прекратит играть в свои игрушки? — сжал кулаки император.

— Для него это не игрушки, — вздохнул маг.

— Так… — размышлял император. — К вам в Академию я, конечно, не пойду, — слишком много чести! Остаётся один выход: доверить переговоры тебе, Поль. Ну и Жана мы, конечно, к этому делу привлечём. Подойди-ка ко мне поближе, молодой человек! Жан подошел к креслу, где сидел император. А тот ловко достал откуда-то золотую цепочку и надел её на склонённую шею Жана.

— Вот! — улыбнулся император. — Теперь ты мой чрезвычайный порученец! Пусть попробуют тебя в академии обидеть! Магистр Поль грустно подумал, что от козней великого магистра Мишеля не спасёт ни одна должность. Но вслух ничего не сказал.

— Так что, Поль, — грустно улыбнулся император, — я тебя отпускаю. Иди, пиши письмо господину Мишелю, готовься к встрече. Но у меня к тебе огромная просьба. Забудь пока про свой столичный особняк. Поживи в дворцовых аппартаментах, которые тебе выделены. Ведь если с тобой что-нибудь случится, всё погибнет. Магистр Поль вздохнул — и согласился.

Оказавшись в своих аппартаментах, он развил бурную деятельность. Написал письмо к Верховному магистру Мишелю, вызвал старшего слугу и начальника охраны, выслушал их предложения, кого лучше отправить. Лично проинструктировал младшего слугу, выбранного для отправки письма, и отделение тайно сопровождающих его охранников. Отдал письмо. И лишь после этого в изнеможении откинулся на спинку огромного кресла.

— Пока всё! — сказал он. — Магистр Мишель сейчас тоже решает, что делать дальше, — и быстро он нам не ответит. Так что несколько часов у нас есть. И, будто что-то вспомнив, потянулся к своему письменному столу и достал большой лист плотной бумаги.

— Вот, погляди, Жан, — это и есть копия знаменитой карты, найденной во фляжке с эликсиром. Кстати говоря, её, по сравнению с оригиналом, читать гораздо легче! Юный маг взял карту и стал её с интересом рассматривать.

Изначальные земли выглядели как правильный круг. Ну, или если говорить совсем точно, то овал, сплюснутый с севера на юг.

Нужная точка находилась практически в центре. От неё вели три извилистые дороги, испещрённые значками препятствий. Дорога к Франсийской империи выглядела самой простой. И изгибов в ней было меньше, и препятствия почти отсутствовали. Дорога в Русийскую империю страшно петляла, — так что путь туда был по крайней мере в два раза дольше, чем к Франсийским землям. Да и всякой мешающей путнику ерунды здесь было чуть побольше. И, наконец, дорога к Англиксой империи была не только самая длинная, но и наиболее насыщенная препятствиями.

Только теперь Жан до конца понял, почему ноша пала именно на их плечи. Русийские маги, скорее всего, не успеют, — а англикские маги не успеют наверняка. Кое-где были короткие надписи — все на русийском языке. В этом, кстати говоря, не было никакой проблемы — Жан довольно хорошо знал этот язык (как и англикский). А вот надпись в правом нижнем углу карты была чуть подлиннее. И при этом очень странная.

Во первых, она была не просто на русийском, а на древнерусийском. На каком-то совершенно архаичном диалекте. Во вторых, в ней изредка встречались ангикские слова, написанные почему-то прописными буквами. Странно… Зачем писать надпись на нескольких языках, когда любой читатель-маг обязан знать все языки? В-третьих, смысл её был совершенно непонятен — хотя большинство слов, или, по крайней мере, корней, были знакомыми.