Дэвид Эддингс - Обретение чуда

– Ну? – спросила она – Я жду объяснений.

– Бэйрек не виноват, – пробормотал мальчик. – Я сам туда пошёл.

Какой смысл страдать двоим, пусть лучше накажут его!

– Понятно, – протянула тётя Пол, – а зачем ты это сделал?

Замешательство и назойливые сомнения, переживаемые мальчиком, придали ему отваги.

– Просто захотел! – вызывающе воскликнул он, впервые в жизни чувствуя, что находится на грани открытого восстания.

– Ты что?

– Захотел! – повторил он. – Какая разница, почему я это сделал? Всё равно ведь накажешь!

Тётя Пол застыла от негодования, глаза метали молнии. Господин Волк, сидевший неподалёку, хмыкнул.

– Что тут смешного? – отрезала она.

– Почему бы мне не уладить это, Пол? – предложил старик.

– Я и сама могу справиться.

– Но не так хорошо, Пол, совсем не так хорошо. У тебя слишком горячий нрав и острый язык. Он веда уже не ребёнок. Ещё не мужчина, конечно, но и не мальчик. Здесь нужно быть очень осторожным.

Он встал:

– Извини, Пол, но я настаиваю.

– Ты что?!

– Я настаиваю, – жёстко повторил старик.

– Прекрасно, – ледяным тоном ответила она, повернулась и отошла.

– Садись, Гарион, – велел старик.

– Почему она такая злющая? – выпалил тот.

– Вовсе нет. Просто рассердилась, потому что ты напугал её. Никому такое не понравится.

– Мне очень жаль, – пристыженно промямлил Гарион.

– Извиняйся не передо мной. Я не испугался. Старик пронизывающим взором окинул Гариона:

– В чём дело?

– Тебя называли Белгаратом, – ответил Гарион, будто это имя всё объясняло, – а её Полгарой.

– И что же?

– Но это просто немыслимо.

– Разве мы уже не говорили об этом давным-давно?

– Ты – Белгарат? – требовательно спросил Гарион.

– Некоторые люди так меня зовут. Но какая здесь разница?

– Прости, но я в это не верю.

– Хорошо, – пожал плечами Волк. – Не хочешь, и не надо. Но какое это имеет отношение к твоему поведению? При чём здесь тётя Пол?

– Просто… – выпалил Гарион и запнулся. – Ну…

Ему отчаянно захотелось задать господину Волку этот последний роковой вопрос, но, несмотря на уверенность, что между ним и тётей Пол не существовало родственных связей, сама мысль о возможности услышать подтверждение из уст постороннего человека была непереносимой.

– Ты окончательно запутался, – заключил Волк. – Так ведь? Всё кажется не таким, как должно быть, и ты сердишься на свою тётю, поскольку считаешь, что это её вина.

– По-твоему, я выгляжу капризным ребёнком, – прошептал Гарион, слегка покраснев.

– Я не прав?

Щёки Гариона вспыхнули ещё ярче.

– Это твои трудности, Гарион, – вздохнул старик, – и неужели порядочно делать других несчастными из-за того, что расстроен сам?

– Нет, – еле слышно признал тот.

– Твоя тётя и я именно те, кто мы есть, – спокойно продолжал Волк. – Люди болтают о нас много чепухи, но не придавай этому особенного значения.

Существуют дела, которые необходимо выполнить, и в этом смысл нашего существования. Не затрудняй жизнь своей тёте только потому, что этот мир создан не по твоему вкусу. Подобное поведение пристало только детям, да ещё и плохо воспитанным, но ты ведь мальчик приличный. А теперь, я думаю, нужно подойти и извиниться, верно?

– Ты прав, – вздохнул Гарион.

– Рад, что мы смогли потолковать, – продолжал старик, – но я бы на твоём месте помирился с ней как можно скорее. Ты даже не поверишь, как долго она может сердиться!

И внезапно широко улыбнулся:

– Она злится на меня уже столько лет, что даже страшно подумать!

– Сейчас же пойду к ней, – решил Гарион.

– Вот и хорошо, – одобрительно кивнул Волк.

Гарион встал и решительно направился к борту, где стояла тётя Пол, напряжённо вглядываясь в мутную воду Чирекского пролива.

– Тётя Пол!

– Что, дорогой?

– Прости, я был не прав.

Тётя, повернувшись, серьёзно взглянула на него.

– Да, – ответила она, – это так.

– Я больше не буду.

Тётя засмеялась, тихо, весело, и потрепала его по спутанным волосам.

– Не давай обещаний, которых не сможешь сдержать, дорогой, – сказала она, обнимая его, и мир снова стал уютным и тёплым.

После того как бурный поток течения в проливе иссяк, они направились на север вдоль заснеженного восточного побережья полуострова Чирек, к древнему городу, исторической родине всех олорнов, драснийцев, олгаров, а также чиреков и райвенов.

Дул ледяной ветер, и небо было почти чёрным, но остальные дни путешествия прошли довольно спокойно. Ещё через трое суток судно вошло в гавань Вэл Олорна и пришвартовалось к обледеневшей пристани.